Пока я размышляла над всеми этими загадками, в зал вошли братья. Паша громко смеялся, оглядываясь на Тему. Желтая футболка оттеняла его загар, да и вообще он любил яркие вещи, в отличие от меня. Мама всегда говорила, что должно быть немного наоборот и что наши с ним гены запутались в животе, хоть и разница у нас всего год. Артем шел следом за братом и тоже чему-то радовался. Их беспечный вид отвлек меня от странных мыслей. Я скрестила руки на груди и оперлась о стену.
– Алена! – заметил меня Тема. – Доброе утро!
– И тебе доброе, Артемка!
– Ты видела дядю? Он нам фокус показал!
– Какой такой фокус? – сдвинула я брови в недоумении.
Тема стоял рядом со мной, обнимал меня и смотрел своими большими глазами вверх, мне в лицо. Паша тоже подошел, и я приготовилась к очередной порции любезностей.
– Артем, она же у нас древняя, ей про фокусы никто не рассказывал. Не смотри, что она вечно с книгами ходит, это так, для вида. Хотя, одну единственную она читает – про вам–пиии–рааааа!
Он поднял руки в стороны, словно изображая крылья, и оголил зубы, будто у него вот-вот должны были вырасти клыки.
– Поучился бы поведению у хозяина поместья! – ответила я.
– У-у, ты уже жениха нашла? Ну, если подумать, – он приложил руку к подбородку и вперил взгляд в потолок, будто размышляя о чем-то – весь в черном, бледная кожа, загадочный такой… сестричка, да ты нашла своего вампира! Поздравляю! Совет вам да любовь!
Паша засмеялся, восхищаясь собственной шуткой. Мы с Темой переглянулись, я пожала плечами, и мы остались совершенно спокойными. В зал зашла мама, а следом и отец. Мама сегодня была особо свежая и красивая, видимо, приложила усилия, чтобы понравиться Графу, что не скажешь о папе. Он шел медленно, с трудом передвигая ноги, бледный и сонный.
– Пап, что с тобой? – спросила я.
– Ой, он с самого утра какой-то квелый. Страшно смотреть! – ответила мама с недовольным выражением лица. Она встала у окна и приоткрыла штору, чтобы выглянуть на улицу.
– Лучше закрой, – сказала я ей.
– Что это ты раскомандовалась? – высокомерно взглянула она на меня и еще сильнее приоткрыла штору.
– Пеняй на себя! – я отвернулась и продолжила говорить, будто обращаясь сама к себе. – Дрэкулу это очень не понравится.
Мама косо посмотрела меня, обдумывая слова, что я только что сказала. Хотя она в этом не видела логики, прикрыла занавеску и, встав напротив меня, спросила:
– Почему ты так решила?
– Потому что недавно сделала то же самое, только при нем.
– Но