Паучья Лилия. Цукиеми Но-Микото

для строя нашей страны), скончался от болезни, тяжелой и неизлечимой. Много тогда слез пролила вся родня и очень долго все мы отходили от его потери, но радует то, что время все же делает свое дело и творит чудеса. Мы, покорные дети смирились с его уходом и стараемся быть лучше, чем когда либо прежде. Но по воли покойного, ни я ни Рома ни стали наследниками дела, все перешло матушке, а она человек не того полета, так что технически за всем присматривает дядя наш, Дмитрий Двернов – старший брат маменьки, человек умный и серьезный. Он в самом начале пути нашего отца, помогал ему с делами, а там уже и стал больше чем просто партнер. С уходом отца, мы стали жить чуть скромнее, доходы шли в банки, а сами мы получали от дяди деньги ежемесячно для того, чтобы жить хорошо и ни о чем не думать. Без твердой, но доброй руки отца, в нашем, можно наверно правильно сказать поместье, а не доме, стало довольно тихо. Шум, что поднимали работники: повара, горничные, садовники и охранники, не сравниться с отцовским громыханием после долгого рабочего дня. Обычно в такие моменты, тревожить его было нельзя, так как могли схлопотать практически просто так, но мы пренебрегали этим правилом с Ромой и часто просили отца играть с нами:

      – Папа! Поиграй с нами в прятки! – тонкий голос Ромы был невероятно красивым и папа всегда на него откликался.

      – Ну парни, я же с работы пришел. Дайте старику отдохнуть! – отвечал он устало если не успел на ругать нас и обычно, подобное значило, что мы сможем получить свое.

      – Мы папу так сильно любим, но его нету рядом с нами целый день, даже после наших занятий! Мы так по тебе скучаем! – я пускал в ход тяжелую артиллерию умиления отца, хотя это была чистая правда, которая удачно встраивалась под нашу ситуацию. После такого, папа не мог устоять и поддавался нашим уговорам, на его лице проступал румянец, даже если он до этого был измотан, к нему приходили силы и он играл с нами до ужина, а уже потом вместе с мамой отдыхал в гостиной смотря телевизор или что-то записывая из газет. Было так же интересно наблюдать за тем, как работники дома смотрели на наше веселье и давались диву от того, что их строгий начальник, предпочитающий жить по правилам и законам аристократии весело проводит время со своими детьми, забывает о статусе и веселится, не зная хлопот.

        Ужин закончился, и мы, аккуратно отодвинув стулья, стали покидать зал трапез, стараясь унести с собой свою посуду, дабы не нагружать работников, что и так усердно работают в нашем доме. Пройдя по длинному коридору, выложенному мрамором, мы (Я и Рома) свернули в конце на лестницу и быстрыми шагами пошли на кухню сдавать поварам посуду. Затем, мы решили провести свое свободное время за любимыми занятиями.

        Я слышал, поднимаясь к себе, как маменька тоже закончившая трапезу хлопочет с горничными на втором этаже, они решают что будут делать со старой антикварной мебелью оставшейся у нас после кончины деда с отцовской стороны. Этот человек не был уважаем в обществе, завидный пьяница и