5
Прошло много времени. Я давно уже бросил поводья, и лошадь сама шла между деревьями. Кружилась голова. Каждое движение отдавалось болью в плече. Я чувствовал, что рукав сюртука потяжелел, напитавшись кровью. Я остановил лошадь и сбросил с плеч плащ. Зажав край плаща в зубах, я рванул изо всех сил. Оторванным куском я стянул рану и двинулся дальше, позволив лошади самой отыскивать дорогу.
Вскоре подул ветер. Небо затянуло тучами. Исчезли луна и звёзды. Ветер усилился, и до меня донеслись отдалённые раскаты грома.
Гроза настигла меня. Мелкий дождь перерос в ливень. Одежда промокла. Голова кружилась. Раскаты грома рвали тишину, молнии слепили и приводили в ужас. Со всех сторон я чувствовал липкое и холодное прикосновения мокрых листьев и веток. Но вот лошадь пошла ровнее. Ветки прекратили хлестать моё лицо и тело. В свете молний я разглядел неширокую дорогу, посредине которой чернела извилистая колея, заполненная водой.
Меня начал пробирать озноб. Всё тело сотрясалось от дрожи. Лошадь несколько раз вскинула голову, фыркнула и пошла живее. Я уже едва держался в седле. От малейшего толчка меня клонило, то вправо, то влево и я готов был свалиться в грязь. Глаза застил туман. Вскоре, сквозь эту пелену я разглядел слабый огонёк. Огонёк, то исчезал, то появлялся. Вот он засветился ярче, и вдруг, в свете очередной вспышки молнии, я увидел очертания дома, стоявшего на возвышенности и появившегося передо мной, как призрак.
Дорога стала шире. Впереди показалась изгородь. Её стальные прутья были мокры от дождя и вспыхивали голубым светом, отражая вспышки молний. Ворота оказались открытыми. Лошадь прошла между тяжёлых, с витиеватым узором створок, и её копыта застучали по камням. К этому моменту я уже два раза ненадолго терял сознание и только чудом оставался в седле. В голове шевелилась одна мысль: «Куда деть оружие и деньги?».
Свет приближался. Толстые стволы деревьев окружили меня чёрными изваяниями. Они тянулись по обе стороны дороги. «Наверное, парк», – подумал я. Всё виделось, как в тумане. Озноб сменился жаром. Пересохло во рту. Язык стал шершавым, а губы сухими и хрупкими. Снова сверкнула молния. Я увидел большое дупло, в стволе засохшего дерева. Дупло располагалось не небольшой высоте, и, приподнявшись на стременах, до него можно было дотянуться. Теряя последние силы, я заставил лошадь сойти с дороги и приблизиться к дереву вплотную. Сознание снова покинуло меня, но ненадолго. В глазах всё плыло.