Этот занимательный экскурс в метазоологию, как поясняет наш специально приглашённый эксперт, был необходим для понимания тех ступеней волшебства, при помощи которых среднестатистический пёс может удерживаться на дворе и на поводке: а это, в свою очередь, даёт внимательному читателю понимание тех механизмов, которые он может наблюдать вокруг себя в ежедневном режиме, и возможность предположить, какое же место ему самому отводится во всём этом. Как мы ещё неоднократно увидим из дальнейшего изложения, любой сеанс магии хорош тогда, когда сопровождается последующим разоблачением; ещё лучше, когда разоблачение предшествует сеансу, поскольку это существенно снижает магическое впечатление от него; а уж для того, кто сам решил взять на себя функцию творца собственной действительности, понимание этих и подобных механизмов выступает просто рабочим инструментом, вроде ножа и топора (ну, или серпа и молота).
Однако даже иллюстрация этих механизмов, даже разъяснение отношения метапсихологии к времени, идеям и материи, и даже определение того, что же есть дух, интеллект и психика, – то есть всё то, что уже сделано в настоящей главе, – к сожалению, не позволяет решить последнюю проблему5 (которую, как уже показал несколько лет назад на канале ВВС всё усиливающийся с тех пор восточный ветер, решать всё же надо).
Эта проблема, прекрасно сформулированная Дэвидом Линчем как «The owls are not what they seem6», состоит в том, что слова значат совсем не то, что они значат. Администратор вся Руси Михаил Сперанский в своё время сказал об этом по-другому: «Слова будут иметь тайную магическую силу превращать мысли, возвышать, понижать, украшать, расширять, стеснять, ослаблять… Они не могут более означить, чем сколько мы им повелим, чем позволит общее согласие умов».
Вся эта глава, собственно, и есть ни что иное, как попытка приведения умов к более или менее общему знаменателю, что, по нашему замыслу, позволит облегчить понимание.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Оно, конечно, правильно: объяснять надо. С людьми вообще сейчас надо разговаривать, время такое. Люди, они как? Им объяснишь, что к чему, с ними поговоришь, – им всё легче. Как говорится, на то вы и власть, на то вам и голова, чтобы людям объяснять. Это раньше можно было так просто, ничего не объясняя…
По ту сторону океана, конечно, совсем жёстко было. Сидит такой американский плантатор в своём просторном бунгало, бюсты его окружают мраморные, статуи: Деметра там, Аполлон… Картины, опять же, на стене. Сам, паразит, белый, как те бюсты вокруг него: а смотрит через веранду на плантацию, где на работе сплошь одни