У нас затяжная презентация. Уже дцатый город. Но сегодня всё особенное. Лару Крофт-Анджелину Джоли и новый фильм с её участием я привёз в свой город. Фильм называется «Гамаль-дийский крест». Именно так, Гамальдийский. Почему-то так.
Мой ли это был город? Каким-то вторым разумом я очень сомневался, потому что декорации, какие отгрохали для презентации нового фильма, уверен, были бы моему городу не по карману и уж точно – не по габаритам. В моём городе нету, ну нету зданий с высоченными сорокаметровыми потолками, со стенами а-ля римский Капитолий!
Я – продюсер, сценарист «Гамальдийского креста» и одновременно нянька Анджелины Джоли, поэтому и не отхожу от неё ни на шаг. Фильм показали одновременно во всех кинотеатрах города, а само общение зрителей с Ларой-Анджелиной я запланировал провести в этом здании с римскими декорациями. До начала встречи со зрителями есть ещё уйма времени. Горожане толпами стекаются к зданию, мне это отчетливо видно через капитолийские окна и – не скрою! – как продюсера, меня радует этот людской мавзолейный поток. Мы с Ларой непринуждённо молчим. Анджелина попивает мартини. А я рисую радужные планы дальнейших презентаций в других городах. Фигали! Пипл хавает, да и декорации в стиле первого фильма «Лара Крофт – расхитительница гробниц» действительно хороши.
Лара, балансируя двумя мачете, задумчиво шагает по канату под углом вверх прямо-таки с кошачьей устойчивостью, и вскоре поднимается на самую верхотуру. Гляжу на неё со спины, вижу её раскинутые руки с мачете. Она замерла там, в вышине, она напряжена и напоминает мне сжатую пружину. И мне это вдруг совсем не нрааавится! «Ты что задумала?!» – кричу ей. Но Лара не отвечает, а вдруг делает сальто назад, другое, третье и… с высоты падает мне под ноги. Падение страшно неудачное – на шею!!! Мачете со звоном разлетаются в стороны, она хрипит и синеет буквально на глазах, кажется – уже начинает биться в конвульсиях. А я ору благим матом: «Ты чо, блядь, удумала? Ты на хуя прыгнула? Где твои страховочные тросы, сука? Ты, блядь, зачем это? Ты на хуя туда полезла? Ты нажралась, что ли, мразь? Тебе же можно только в кино прыгать, а не живьём! Ты хули себя птицей возомнила, курица ты драная?».
Под мои вопли Анджелину уносят куда-то в подсобку, а я сижу, обхватив голову. Сижу и вою без пауз, потому что мне страшно жаль Лару и безумно жаль своих планов, жаль потерянных надежд, а ещё стрёмно облажаться перед земляками… Тут открывается дверь и в зал заглядывает очкастый музейщик, которого мы возим с собой из города в город, возим для зрителей и для нудных рассказов про исторические артефакты, а ещё для заполнения неловких пауз после показа, если вдруг начнёт докапываться какой-нибудь оскорблённый книжный