– Он только начал это делать, – говорит он, как заправский туристический гид, пятясь спиной вперед. – Я всегда подозревал, что в нем есть немного волчьей крови, и еще крови ездовой собаки и бойцового питбуля. А теперь я еще грешу и на кенгуру.
– Снежный кенгуру, – вставляет Джерри, и на его дубленой коже вокруг глаз появляются морщинки.
Сайлас хихикает, проводит кончиками пальцев по крышке стола, а потом смотрит на них, будто проверяет их на чистоту.
– Псу нужно то, что лежит по другую сторону забора, вот для чего он учится прыгать, – высказывается Шейни.
Джерри что-то произносит сквозь усы, но никто его слов не слышит, и каждый раз, когда Льюис просит его повторить, Джерри просто отмахивается.
– Где маленькая леди? – спрашивает Элдон, хлопая большой ладонью по спинке дивана.
– Делает большие бабки, – отвечает Льюис и жестами изображает ярко-оранжевые жезлы, при помощи которых Пита паркует самолеты, и одновременно направляет свою маленькую туристическую группу направо от себя.
– В Грейт-Фолз нет никаких больших бабок… – начинает Элдон, но не заканчивает, вдруг заметив, что на спинке стула сохнет кружевное нижнее белье Питы.
– Поворачивай, поворачивай, – велит ему Льюис, с улыбкой взмахивая своими воображаемыми жезлами.
Шейни, проходя мимо белоснежного бюстгальтера, все-таки тихо бросает Льюису: «Красивое».
Хорошо, что в этот момент Сайлас берет с кухонного стола блок с передней фарой «Роуд Кинга» и поднимает его, чтобы заглянуть внутрь.
– Все еще ищешь седельные сумки? – спрашивает он.
– У тебя есть? – отвечает вопросом Льюис и поднимает щеколду на раздвижной двери. – Какого цвета?
– А все остальное у тебя хорошо сочетается по цвету? – встревает Элдон.
– Нарушение, нарушение, – кричит Льюис и машет на него жезлами, потому что он сейчас явный рефери.
Нет, не все части его мотоцикла пока подобраны по цвету. Но все будет. Он превратит его из скелета на колесах, каким он выглядит сейчас, в настоящий мотоцикл, каким Льюис его себе представляет. На седельных сумках настаивает Пита, так как при заносах они принимают на себя удар асфальта и защищают ноги и бедра. Льюис пытался объяснить ей, что это необходимо только для тех мотоциклистов, которые падают на бок, но заработал лишь гневный взгляд и никакого намека на улыбку.
– А что, вид драндулета Сайласа наводит на мысль, что у него дома валяются запчасти всех цветов? – через плечо бросает Джерри. – И он просто всем раздает лишние детали?
Мотоцикл Сайласа как раз сейчас в процессе преобразования и напоминает нечто среднее между гоночным великом и рисунком двенадцатилетнего мальчишки, на котором тот попытался изобразить мотоцикл своей мечты, но Сайлас только улыбается и пожимает плечами, потому что так оно и есть.
Льюис вынимает отпиленный от ручки швабры кусок, мешающий открыть раздвижную дверь,