«Что за ерунда?»
Приложив неимоверные усилия, полковник все-таки развернулся, ощущая себя Железным Дровосеком из сказки Волкова, угодившим под кислотный дождь. Глянув на мост Патона, Украинский открыл рот. Хотел сесть, да ноги не гнулись. Вереница машин и трамваев застыла неподвижно. Свежий утренний ветер дул в лицо полковнику, шевеля волосы, но там, внизу, город будто замер. Небо оставалось чистым, а облако дыма, венчающее трубы ТЭЦ, казалось теперь дорисованным мелом поверх бирюзовой пастели. Под изумленным взглядом Сергея Михайловича панорама города, все более утрачивая реальность, превращалась в огромную, мастерски изготовленную диараму. Стала походить на живую картину, виденную Украинским с балкона тысячу раз примерно так, как чучело волка из палеонтологического музея походит на несущегося по лесу живого зверя.
– Бред сивой кобылы! – заявил Сергей Михайлович, но спокойней ему не стало. Испытывая тошнотворные приступы паники, он опустил глаза к перилам, чтобы поглядеть, что, в таком случае творится под домом. Лучше бы не смотрел. Змейки тротуаров показались ему слишком тонкими, крыши припаркованных машин – чересчур маленькими. Более того, они постепенно удалялись, будто Сергей Михайлович смотрел на них, не свесившись через перила своего шестнадцатого этажа, а, к примеру, из гондолы набирающего высоту стратостата. Он высунул голову дальше, все еще не веря глазам, и с ужасом обнаружил, что ровные кромки балконов под ним куда-то исчезли. Нижние этажи, с первого до пятнадцатого, словно растворились в воздухе.
Волосы Сергея Михайловича зашевелились от животного страха. Он открыл было рот, но крик застрял в горле, тело парализовало.
«Вот, значит, каково пришлось бедолаге Волку Ларсену[11]», – еще подумал полковник, и тут медленно уплывающая из-под ног земля прыгнула в лицо. Словно он, глядя в видоискатель фотокамеры, резко приблизил объекты внизу, так, что стали видны желтые головки одуванчиков на полянке у подъезда и смятая сине-белая пачка «Ротманс», которую какой-то шалопай бросил мимо мусорного бака. Полковник ахнул, решив, что вывалился и летит навстречу земле с выпученными глазами. Он зажмурился, ожидая удара.
Ничего. Он стоял на балконе.
Собрав волю в кулак, полковник оторвался от перил, толкнул плечом дверь и ввалился в кухню своей квартиры. И сразу оказался в гуще ароматов готовящегося обеда. Запахи шли отовсюду: жареной картошки с луком – от плиты, овощного салата – со стола, душистого кофе – из кофеварки. Запахи стояли так плотно, что казались осязаемыми. «Плотнее пассажиров метро в час-пик», – подумал Сергей Михайлович, представив, как они толкаются друг