– Тогда бы они не позвали Карину, она тоже не знает секрет кулона, и прейдет снять его.
Ярослав встал со стула и подошел к стеклянной двери.
– Даже если она придет, – проговорила Лера, подойдя к нему. – То он все равно не сможет узнать ее.
– Он должен понять, что в состоянии снять кулон сам, для этого, он должен вернуть память.
– А это под силу только ей, – продолжила Лера.
Люцифер схватил кулон и показал его мне.
– Ты надела его на меня?
– Да, это сделала я. Я уже мертва, сниму его и уйду, ты обретешь покой.
Я подошла, чтобы снять кулон, но Люцифер оттолкнул меня.
– Что за глупости? Тебя Ярослав прислал? Небесный мир? Почему все жаждут его снять?
– Тебе больно…
– У меня сердце болит, а когда сильно болит, то только кулон помогает выдержать мне эти муки.
– Ошибаешься. Оно болит из-за кулона, без него все пройдет. Я сниму его.
– Говоришь, ты его на меня надела, как так получилось?
Посмотрев вниз, я улыбнулась.
– Судьба нанесла удар, сравнимый с чудом, я влюбилась в тебя, и подарила тебе этот кулон, когда ты уезжал из Лондона, ну что, теперь веришь?
На пороге появился Кастиэль, он смотрел в окно, держа руки позади.
– Мир стал чище, благодаря, жертве избранной.
Лера подошла к Кастиэлю, за то время она успела переодеться. На ней была белая кофта, с одним открытым плечом.
– Остается надеяться, что в следующий раз избранного спасет не злой дух.
Они в доме были одни, Ярослав уехал в Нью-Йорк, закончить свои дела.
– Карина должна скорее снять кулон с Люцифера, не так много времени осталось.
Мы с Люцифером сидели за столом, он попивал свое вино, а я любовалась им, со стороны.
– Значит, ты безумно любила меня, и всюду следовала за мной?
– Да, я подарила тебе этот кулон, чтобы ты не забывал меня. Теперь я сниму его.
Я схватила кулон, но он одернул мою руку.
– Не нужно. Не может быть, что такая смертная, нашла этот кулон.
– Это правда, я крепко вцепилась в тебя.
– Как?
– Каждый день признавалась в любви, говорила, что ты красивый, всякие глупости делала.
– Совсем гордости нет?
– Я тебя успокоила, когда ты пытался разгромить библиотеку.
– Успокоила, как?
Я встала со стула, и, подойдя к нему, поцеловала.
– Говорила же, что делала всякие глупости. Это я его на тебя надела. Я заберу его.
Люцифер одернул свою руку, и посмотрел на меня.
– Тоже мне успокоила. Таким поцелуем не успокоишь.
– Таким поцелуем не успокоишь.
Парень схватился за сердце и завопил.
– Больно?
– Уходи. Хватит нести всякий бред. Проваливай… Вон!
Он посмотрел мне в глаза, в которых начались накапливаться слезы.
– У меня слезы льются, когда вижу, что тебе больно. Если это