«Опять американец! – подумала Анита. – Везде-то они со своими изобретениями!» А вслух усомнилась:
– Так-таки невозможно?
– Смотрите сами. Булавка сделана из цельного куска проволоки. Вот этот завиток представляет собой пружину. А вот это – специальная крышечка, под которую вставляется острие, чтобы избежать случайного укола. Легким нажатием пальцев вы расстегиваете булавку и легким же застегиваете.
Объясняя все это, лавочник тут же и демонстрировал достоинства новинки.
– Остроумно! – одобрил Максимов. – Я о таком не слышал.
– Изобретение запатентовано в этом году, массовый выпуск еще не налажен, в Европу доставлены единичные экземпляры. Этот мы преподносим вам в подарок. Его можно носить как украшение, – лавочник пристегнул булавку к «платью принцессы», – а можно что-нибудь ею заколоть, не опасаясь, что она выпадет и потеряется.
В ответ на такую любезность Аните оставалось только вынуть из ридикюля кошелек с франками.
Платье было куплено. В отгороженном шторкой примерочном закутке, который она на испанский манер называла el probador, Анита переоделась, с выдохом облегчения сбросила с себя испорченное дорожное платье (отдать, что ли, Веронике на тряпки? Нет, лучше сразу выкинуть, чтобы не попадалось на глаза и не напоминало о сегодняшнем позоре) и облачилась в сказочное убранство, оказавшееся не только восхитительным на вид, но еще и достаточно свободным. Движения в нем не были так стеснены, как в платьях, которые Аните доводилось носить прежде.
На этот раз она долго и подробно смотрелась в зеркало в потускневшей медной раме и осталась довольна. Покупку следовало признать удачной. Анита поправила на груди диковинное украшение – безопасную американскую булавку, – отдернула шторку и показала себя во всей красе Максимову.
– Ну, как?
Даже такой черствый технарь, как Алекс, не мог не признать, что с платьем они угадали. Лавочник же всплеснул руками и куликом, хвалящим свою несравненную трясину, защебетал:
– Я так и знал, что вам подойдет! Это фортуна… Платье словно на вас пошито. Фрау выглядит блестяще! Будь я монархом, я бы с радостью уступил вам свой трон и пал бы к вашим ногам! – А далее уже Максимову: – Заметьте… нигде, ни в одном другом магазине Цюриха, вы бы не нашли столь тонкой оправы для вашего бриллианта.
Он бы бесконечно расточал свои трескучие комплименты, но слушать их Аните было неинтересно, она сделала знак Максимову, и супруги вышли из лавки.
Анита ожидала, что, перестав быть гадким утенком, она немедленно ощутит прилив бодрости и вернется в приятное расположение духа, однако ничего подобного не произошло. Напротив, едва они с Алексом очутились на улице, как снова накатило предчувствие чего-то дурного, угрожающего. Анита передернула плечами, точно ее охватил озноб, хотя солнце уже поднялось и утреннюю прохладу сменил полуденный зной. Башенные часы пробили двенадцать.
– Куда пойдем? – спросил Максимов. – Времени у нас