– Не стоит. Простоять в пробке я могу и на автобусе. Быстрее всё равно не приеду.
Вовка вышел ко мне в коридор, смотрел на меня расстроенно, будто большой ребёнок. С претензией и укором. И даже сказал:
– Вечно всё портишь.
Я замерла с сумкой в руках. Посмотрела на него.
– Почему ты так говоришь?
– А разве я не прав? Неужели нельзя просто порадоваться?
– Я порадуюсь, когда мне не придётся думать о том, чем платить за эту машину.
– Ну, вот ты опять!..
– Вова, перестань вести себя, как ребёнок, – не выдержала я. – Я ведь знаю, что ты сам всё прекрасно понимаешь. Просто сейчас ты не хочешь думать о проблемах. А они есть, и никуда не делись. И не денутся, к сожалению. И если мы не заплатим следующий взнос, то через месяц-другой машинки у тебя не будет.
– Мне не нравится то, какой ты стала, – заявил он. – Скупой и злой.
Эти слова прозвучали будто пощёчина, но я лишь голову выше вскинула.
– А мне не нравится, каким стал ты, – проговорила я. Окинула его взглядом. – Ты из маек с шортами уже не вылезаешь. И из дома почти не выходишь. Я переживаю за тебя, Вова.
Плодотворно прошло утро, не правда ли? Я выскочила из квартиры, сбежала вниз по ступенькам, вышла из подъезда, и тогда уже позволила себе всхлипнуть от обиды и смахнуть слёзы. Явиться на работу с красными от слёз глазами и поплывшим макияжем было бы совершенно неуместно.
На работу я опоздала. Пусть всего на семь минут, но тоже неприятно, особенно, если моё опоздание будет замечено. До кабинета я буквально бежала, не забывая сбавлять шаг и улыбаться, попадающимся мне встреч людям. Чтобы они не думали, что я тороплюсь и опаздываю. Влетела в кабинет и поспешила прикрыть за собой дверь.
– Привет, девочки.
– Вик, ты чего, звонить уже хотели!
– Автобус опоздал, – соврала я. Села на свой стул, откатилась на нём назад и сунула сумку в нижний ящик стола. Ну вот, я на работе. Нажала на кнопку включения компьютера, облегчённо выдохнула, и в этот момент дверь кабинета открылась, и показался Руслан Борисович. Снова при галстуке, какой-то беспокойный и с недовольно поджатыми губами. Остановился в дверях, окинул внимательным взглядом наш кабинет, засмотрелся на электрический чайник на подоконнике и вазочку с печеньем, и шикнул на Свету, что сидела к этому беспределу ближе всех:
– Спрячь.
Та тоже недовольно поморщилась и даже пробормотала себе под нос что-то вроде:
– Подумаешь… – Но потянулась к нарушениям порядка, выявленным начальством. А Руслан Борисович, тем временем, взглянул на меня, в упор.
– Захарова, а ты ко мне в кабинет зайди.
Я моргнула. Переглянулась с девчонками.
– Сейчас?
– Нет, минут через пятнадцать. Разговор к тебе есть, – сообщил он, и следом многозначительно добавил: – Серьёзный.
Ну вот, всё-таки моё опоздание просекли. Ещё и премии лишат.
Я