– Что с вами? – спросил я дрожащим голосом.
Рот Зинаиды Игоревны болезненно искривился, словно она готовилась вот-вот разрыдаться. Губы разошлись в стороны, и я заметил, что между зубами у неё клокочет что-то чёрное. Кровь?..
Я раскрыл рот, чтобы спросить ещё что-то, и в этот момент женщину вырвало. Тёмная вязкая масса тугой струёй вырвалась из её рта и носа, хлынув на стол, прямо на наши руки, всё ещё крепко сцепленные. Я заорал, не в силах видеть эту омерзительную и ужасную картину. Мне показалось, что экстрасенс тошнит густой, наполовину свернувшейся кровью.
Потоки рвоты вырывались из её рта и носа. Футболка с легкомысленным узором полностью почернела, пропитавшись этой субстанцией, завоняло гнилью и… Я с ужасом понял, что узнаю этот запах. Речной ил. Вязкий и тёмный речной ил, который так легко и быстро схватывает неосторожно поставленную ногу. Он заливал наши руки, тёк по клеёнке, с тяжёлыми шлепками падал на вытертый линолеум на полу. Его было по-настоящему много, куда больше, чем могло уместиться в теле этой женщины, думавшей, что может легко избавить меня от проклятия.
Заверещав ещё громче, я вскочил на ноги и отпрыгнул от стола, увлекая Зинаиду Игоревну за собой. Ударившись грудью о край стола, она запрокинула голову, и струя тины окатила мой свитер. С поразительной ясностью я заметил, что на испачканном ворсе осталась какая-то водоросль. А зеленовато-чёрная жижа всё продолжала и продолжала хлестать из глотки женщины, словно из брандспойта. Её пальцы окостенели на моих, но никакого сочувствия к ней у меня больше не было. Панический ужас полностью завладел мной.
Я опять рванулся назад, к выходу из комнаты, скользя на заливавшей пол грязи. Знахарка с громким воплем, прорвавшимся через нескончаемый поток, вломилась грудью в столешницу, и я отстранённо подумал, не сломал ли ей пару рёбер. Донная тина струёй брызнула вверх, марая стены и даже потолок. Две из пяти лампочек в люстре погасли с громким хлопком, когда жижа залетела в плафоны.
Но своего я добился: мои руки оказались свободны, ил сработал как смазка, помогая мне выдернуть их превратившихся в каменно твёрдые клешни пальцев женщины. Обрадовавшись, я попытался двинуться к выходу, но не устоял на скользком полу и рухнул на живот. Густая вонючая масса, казалось, была уже повсюду в комнате. Я приподнялся на руках и с ужасом увидел, что мои запястья полностью скрылись в жиже. А Зинаида Игоревна всё продолжал исторгать из себя ил, перемешанный с мусором и растениями…
Ползти в этом было почти невозможно. Руки и ноги скользили, оставляя на полу чистые полосы, немедленно заполняемые новыми порциями грязи. Полностью измазавшись, я едва ли преодолел несколько сантиметров. За моей спиной раздался глухой всплеск: знахарка тоже рухнула на пол. Долго же простояла…
Стоя на четвереньках, я осознал вдруг, что мне суждено утонуть в этой невесть откуда взявшейся тине, прибывающей так быстро, что за этим почти невозможно