– Тань, а у тебя детей нет? Извини, если обижаю.
– Нет, Лиз, не обижаешь. Я по-прежнему уверена, что рожать нужно от любимых.
Глаза Лизы невольно округлились
– А как же твой, ну тот, с кем ты приехала?
– Леша очень хороший человек, блестящий финансист. Ко мне относится замечательно, но вот я…
– Знаешь, Таня, решать тебе, но нам то уже не семнадцать. Я вот тут застряла за этим прилавком.
– Лиз, заболтались мы с тобой. Давай лучше вечером увидимся.
При этом Лиза протянула подруге пакет с продуктами. Татьяна, взяв его, повернулась к двери и вдруг резко обернулась и спросила: «А как он?». Лиза ласково улыбнулась:
– Не забыла значит. Я так и думала, что у вас навсегда. А как он? Да весь в войне.
– В какой войне?! – оторопела Татьяна.
– Везде война, дома – с Оксаной, на работе – с племянничками Терентьевича. Наверное, мать тебе не успела рассказать. Два года назад наш неизменный председатель Виктор Терентьевич скончался, весомая часть хозяйства, за время его правления, перешла к нему в ведение, а после его кончины, к наследничкам, своих детей же не было. И если у него с Артёмом была холодная война, то с племянниками переходит в горячую стадию. Ну, а с Оксаной отношения, как у кошки с собакой.
Тут дверь магазина отворилась и в нее вошла женщина неопределенного возраста с ярко накрашенными, сложенными бантиком губами. Её тонко выщипанные брови резко поднялись вверх, она бросилась с объятьями к Татьяне:
– Танечка, как похорошела, ну точная мать становишься! Наверное, такая же неуступчивая, хотя, о чем это я, ты же вчера по деревне важно с мужиком шла. Ток что–то я не пойму, девонька, не на машине. Че это, за столько лет и не заработали?
– Тётя Клава, вы не меняетесь, – Татьяна пыталась прервать женщину, при этом сама направилась к выходу, – Ну всё, Лиз, вечером на нашем месте. А вам, тетя Клава, здоровья.
Не успела дверь магазина закрыться, как Клавдия Петровна набросилась с допросом на продавца.
– Она за ним замужем? Богатый? Зинаида совсем плохая? Это на каком таком вашем месте? Неужели все будете собираться? Не, ты не молчи!
– Николаевна, ты мне и слово не даёшь вставить! Тебе всё зачем? Опять у магазина собрания устраивать?
– Ишь зашипела! Если разобраться, то ты мне комиссионные должна!
– Чего? Я должна?!
– Да люди больше за моими новостями идут, чем за твоими харчами! А собрание у нас итак скоро будет!
– Вот там все и обсудите.
– Дак нет, там вопросы посурьезнее будуть. Каждым известиям своё место. Хотя какие там дела без Зинаиды. Поговаривают племяннички ферму закрывать хотят. Эх, Терентьевич в девяностые все сохранил. Не верится мне что наша Петровна в курсе ихних планов. Всё думаю в гости к ней зайти может научит, вразумит, раньше все чисто по её выходило. А щас, ох, не вовремя.
– Тётя Клава ну ты себя хоть слышишь?! – молодая женщина искренне возмутилась.
– Я-то себя слышу, а вот