Пленник. Дмитрий Чупахин

Петербурга.

      – Да, но я в Москве.

      – Я знаю.

      Что он знает? Чушь какая-то. Мне что теперь, переться за тридевять земель, чтобы пять минут постоять над гробом незнакомой женщины?

      – Я адвокат, – напоминает он.

      – И?

      – Я звоню вам, чтобы сообщить, что Нина Олеговна завещала вам все свое имущество.

      Час от часу не легче. Все свое имущество – это хибара на печном отоплении, которую даже не продашь? Мне такие заморочки ни к чему.

      – Движимое и недвижимое, – подчеркивает он.

      – Ясно, – говорю я. – А такой вопрос. Поправьте, если я ошибаюсь, но относятся ли к движимому имуществу… – Мне вдруг становится совестно. Не по-людски как-то. Пусть и седьмая вода на киселе, но это все равно чья-то жизнь.

      – Деньги? – спрашивает он.

      – Что?

      – Вы хотели спросить, относятся ли к движимому имуществу деньги?

      – Э-э… да. Извините.

      – За что? Да, разумеется, относятся. А еще акции и облигации, другими словами, ценные бумаги, а также транспортные средства, музейные ценности, драгоценные металлы, сплавы и камни и проч.

      Я весь обращаюсь в слух.

      – Простите, но… – я сглатываю. – То, что вы перечислили…

      – Так что, мы ждем вас на похоронах в среду?

      – Могу я вам перезвонить? – спрашиваю я.

      Он диктует номер, я кладу трубку. Бросаюсь к компьютеру. Печатаю в строке поиска: “Нина Олеговна Стеблина”. Гугл взрывается веером ссылок. Первое, что хватает взгляд: “…Похороны Нины Стеблиной, бывшего мэра города Кисилевск назначены на…” Это сон, думаю я. Так не бывает. Вернее, бывает, но сами знаете где – в грошовых фильмах или анекдотах.

      Я перезваниваю адвокату. В его голосе – понимающая насмешка.

      – Объясните мне, – говорю, – одну вещь: как так? Я ее в глаза не видел.