– Я разве говорил о жалости? – он улыбнулся. Надин вяло попыталась высвободить руку. – Не знаю, что у тебя случилось, но уверен, из любой ситуации есть выход.
– Я знаю.
– Не дамба, – Гирт потянул Надин к своей машине, усадил на пассажирское сиденье. Официантка в кафе стояла у окна, наблюдая за ними. – Думаю, она считает, что я маньяк, который похищает девушку на стоянке, – попытался пошутить Гирт.
– Думаю, она просто считает, что у нас семейная размолвка, – сказала Надин.
– Ну пусть будет размолвка, – Гирт сел за руль, включил зажигание. Надин откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. – Не хочешь говорить? – спросил Гирт. Она не ответила. Гирт кивнул, выехал со стоянки.
Когда он остановился возле своего дома, Надин открыла глаза, вышла из машины.
– Ты правда здесь живешь? – спросила она, разглядывая скромный одноэтажный дом.
– Не нравится?
– Наоборот, – она улыбнулась. – Это даже лучше, чем я себе представляла.
Они прошли в дом.
– Я только приму душ и переоденусь, – сказал Гирт и выпросил у Надин обещание, что она дождется его.
– Посмотрим! – рассмеялась Надин и начала по-хозяйски ходить по квартире, изучать ее.
Около минуты Гирт наблюдал за ней, затем отправился в душ. Когда он вернулся в гостиную, Надин спала на диване. Гирт укрыл ее покрывалом. Она спала до позднего вечера – дольше, чем спал сам Гирт, уставший после ночной смены.
– А ты и правда очень странный, – сказала Надин, когда он позвал ее ужинать.
– Почему? – спросил Гирт.
Она встретилась с ним взглядом, но так и не ответила. Лишь сказала, что ей нужно уходить.
– И не бойся. Тебе не придется читать обо мне в некрологах, – заверила Надин.
Гирт стоял у окна и смотрел, как она идет по залитой алым закатом улице. Он не знал, вернется она или нет, не думал, не надеялся. Но Надин вернулась. Пришла неделю спустя и предложила устроить свидание.
– Только сделай это не из жалости ко мне, – попросила она. Гирт сказал, что уже забыл о дамбе и о том далеком утре. – Хорошо, – сказала Надин и дала ему пятнадцать минут, чтобы собраться.
На улице их ждало такси. Ресторан, куда привела Гирта Надин, был дорогим, и он чувствовал себя неловко.
– Если хочешь, то можем пойти куда-нибудь, где тебе будет более комфортно, – предложила Надин.
– Нет. Все нормально, – соврал Гирт, однако через четверть часа признался, что лучше будет уйти.
Был поздний вечер, и когда они вышли на улицу, их окружили густые тени. Надин, казалось, совершенно не замечала их, но Гирт чувствовал дискомфорт еще больший, чем в ресторане. Он неосознанно выбирал те места, где фонари светили ярче других, где было больше всего неоновых вывесок, витрин. Но тени преследовали их, шли по пятам.
– Что-то не так? – растерянно спросила Надин.
– Просто разыгралось воображение.
Гирт заставил себя не обращать внимания на тени. Попытался заставить, но ночь начала пугать его, хотя никогда прежде не пугала. В детстве он не боялся темноты. Не видел в ней ничего сверхъестественного, но сейчас