В то время, когда космические ежи, обуздав космические просторы, словно дыра в полу, проносились над нашими головами и проклинали все на свете.
В то же самое время, когда комические качели бросали тебя повыше и в самый низ.
И в то время, когда, не подходя по всем параметрам, равно как и по одному из них, выливалось безумие и страх на светлую ладонь пропащего мирского равноденствия.
Однажды и к нам придут летучие коровы.
Однажды, забрав нас подальше, затронут они все самые яркие смыслы, и самые бессмысленно запоздавшие темы.
Да разного рода судеб, да при полной человеческой беспомощности, не оставят нас летучие коровы, смысл есть.
А во время всеобщей смуты, когда тягота не в радость станет, да уберегут они нас, и песни твои, о безумная Женщина.
Песня 5
Однажды возвестив обо мне, при теплом парном сеянном песке, криком сиплым, жутким до тошноты, ты снова приходила.
В истерике волосы рвала, безумная Женщина.
Жажда становилась сильна к обеду, а к утру и как положено вытекало в пустые мысли.
К вечеру, как и сказано было, превратилось в икоту забавную.
К ночи жадной до безобразия, в поту и слизи, было уже как никогда поздно и как иногда слишком рано, чтобы в нигде уже, да и по ныне.
А не всегда становилось, да так сложно, что по самые уши, да под самый потолок веревкой без нужды и без мыла банного.
Во всем настолько, что в час всеобщий, уже никто не смел шутить, только платки серых цветов, мокли и распылялись спорами грибов.
Но все же по ныне, именно с сегодняшнего дня, становилось не так как ты хотела, безумная Женщина.
Ты сказала «почему», и внезапно с тобой жизнь случилась.
Нелепая муха, несчастный случай червь и зомби.
Под самым потолком, все так же без нужды, ты качалась словно на качелях, и неминуемо это вело тебя к жизни.
Болтовня не имела смысла…
Самые несчастные диалоги о том, смысла не имели.
Сладко глотала каждый кубик воздуха, глаза слезились от радости неминуемо надвигающейся жизни.
Плыви как осуждение, словно необходимо теперь до конца.
Несись как морфий по вене, да и ладно, да и будет нам…
Обузданные высоты потолочные, да несправедливо белые углы паутин, безуспешно захваченные, покорила ты, Женщина.
Не помня о мраке, лишь забыв о свете, вылитом на нас так несказанно, живой становилась ты.
В преддверии конца и края, в ожидании будничного пряника, в наследии и остатках, живой становилась ты.
В окружении лилий, цветов всяких попарно, обрекла на вечную жизнь сама себя ты, или фатум.
Откуда знала ты что будет, кто такое тебе сказал?
С превеликим сожалением, сожалела ты о содеянном.
Как могла ты помыслить об этом, кто нам сказал.
Не залить смехом минувшим, ту страшную жизнь которая с тобой случилась, не заткнуть.
Ты так прекрасна в своем белом летнем сарафане, о безумная Женщина.
Так легки