– Зорро! – прохрипел Слава, чуть не упав со стула от неистового смеха. Схватил телефон, сделал фотку, и на него накатил новый приступ хохота. – Я понял! Он же Лис!
– Ростислав! – строго продолжила мама. А когда заметила, что Рома приближается ко мне с видом киллера, сама подошла, схватила меня за локоть и подтолкнула ему навстречу. Нормальная мама, да?
– А ну быстро иди и все смой, – потребовала она. – Как тебе только в голову такое пришло? Детский сад! Ясельная группа!
– Ухухухахаха! – доносилось нам вслед.
Ну хоть кому-то было смешно. Я бы тоже, наверное, посмеялась, если бы не это чертово собеседование. По крайней мере, ночью я едва сдерживалась, когда аккуратненько выводила эту маску вокруг глаз спящего парня. По сравнению с тем, что он мне сделал, это была мелочная пакость. Но сейчас я бы предпочла отстаивать свои права любым другим способом.
Рома перехватил мою руку и молча повел за собой наверх. Вновь его лицо я увидела уже в ванной, когда он открыл тумбу с моей косметикой, вывалил все баночки на столешницу с раковиной и усадил меня туда же, чтобы я оказалась на одном уровне с ним. А сам угрожающе ко мне приблизился и процедил:
– Смывай.
– Маркер несмывающийся, – осторожно объяснила я. – Можно попробовать спиртом, но возле глаз будет жечь.
Я ведь не халтурила. И веки зарисовала. И брови…
Рома вцепился пальцами в столешницу, окружив меня собой, и мотнул головой. Я видела, что он очень пытался сдержать свою ярость, но получалось у него плохо. Эта чертова маска придавала ему действительно зловещий вид. Ладно, возможно, она ему шла даже больше, чем Антонио.
– Сейчас жечь будет у тебя между ног, если не уберешь это.
Не получалось у него. Сдерживать ярость. Не получалось – я по глазам видела, что он осуществит свою угрозу, и плевать ему на все.
Кивнула. Нащупала рукой смывку для макияжа и ватные диски. Осторожно оттолкнула его, потому что, когда его нос почти что упирается в мой, что-то сделать сложно. Смочила вату и аккуратно поднесла к лицу.
«Только не смейся! Только не смейся!»
Пришлось опять прикусить щеку. Нужно найти другой способ себя останавливать, иначе скоро там появится рана.
Я терла очень усердно и очень долго. Рома молчаливо терпел, но я так и чувствовала, как в нем бушует ураган. Это было видно по его напряженным мышцам и вздутым венам на шее. Хорошо еще, что я приказала ему закрыть глаза, и не видела уничижительный взгляд.
– Алена знает о твоих суицидальных наклонностях? – спросил он, разрушив напряженную тишину. Но от его вопроса легче не стало.
– Нет у меня их, – огрызнулась я и с досады прикусила губу, потому что маркер ведь стопроцентно нестирающийся.
– Есть, Мила, – угрожающе произнес Рома. Как будто выцеживал из себя каждое слово. – Есть.
Он резко открыл глаза, потянул меня за ноги на себя и навалился сверху, так что моя голова и плечи уперлись в зеркало. Я ухватилась за ворот его халата, а он сжал мою шею.
– Тебе