При всём своём невероятном даре он чувствовал – его, младогения, хотя и чрезвычайно высоко ценят, но всё же более «восхищаются», «восторгаются» им, а вот Есенина – любят. И будут любить всегда и все – от мала до велика, от работяги до академика. И тут уже ничего не поделаешь. Это свойство дара, онтологическое свойство. Пусть у Есенина не такой впечатляющий и очевидный размах, как у Васильева, но у него есть то, чего не превозмочь никакой силой – Простодушие. Глубина Памяти.
Тут надо объясниться подробнее. Поэтическая память сродни реликтовому излучению. Она незрима, но всегда ощущаема в Слове. Реликтовое излучение возникло при создании нашей вселенной, в момент так называемого Большого Взрыва, и по нему, незримому въяве, определяют возраст вселенной. Это излучение – поэтическая память мира, она незрима, её не пощупаешь, но она всегда ощутима в поэзии.
Ну не силой же берёт Есенин! Берёт, что называется, за душу, за самое что ни на есть живое, глубинно живущее в каждом человеке. В русском – особенно. И русскому поэту Есенину дано было это выразить в стихах. Словно тьмы молчаливых предков нашли, наконец, возможность выговориться через поэта. Их мало таких, всенародно, – сразу, изначально и до конца любимых поэтов.
Есенин из этой породы.
Он (может быть, даже помимо воли) несёт в себе генетическую, реликтовую память не только о всех предках, знаемых и незнаемых, но «луч» тот уходит сквозь тьму протопластов, сквозь Юру, Кембрий, Архей – к пламени или плазме Большого Взрыва. А скорее всего, тот луч вообще безначален и безвременен. И струился он, неся в себе память протовремен и протосуществ (родственных ведь нам, как и – всему живому), струился и струится… – откуда? Бог весть. Но, похоже, ещё до того, обозначаемого учёными, Большого Взрыва, то есть – До Всего.
Не нам судить о том. Нам можно только чувствовать, догадываться. Ибо «Тайна сия велика есть…»
Но вот чувствуется сразу, непосредственно – Есенин это Любовь, Боль, Память всех. У кого-то из поэтов память обрывается на третьем поколении, у кого-то на девятом, у кого-то она дотягивается подспудно до эпох архаических, образно говоря, до чешуекрылых и усоногих… а там – непонятно по каким причинам – обрывается.
Вот, например, Маяковский. Гениально одарённый поэт, безусловно. Гигант. Но что-то с долготою памяти у него случилось, где-то там, в неведомых глубинах она «не срослась». Это недоказуемо, разумеется. Это просто чувствуется.
И вовсе не вина того же Павла Васильева, что им восхищались и будут восхищаться, а вот с любовью… тут посложнее. Тут рок, а не вина.
И вот что ещё я стал замечать – каждый, воистину великий поэт обладает одним неизменным качеством. Он – Простодушен в основе своей. Это не значит, что каждый простодушный – гениален, нет. Но каждый гениальный – Простодушен.
Да, сила «магнитной залежи» здесь не срабатывает.
Здесь