– А где сын?
– Спроси у художника, он не рассердится.
Пчелка наклонилась к уху Алешки и прошептала:
– А где ее сын?
– Сын служит на границе, – ответил Алешка.
Всегда таскавшая с собой фотоаппарат Пчелка осмелела и спросила:
– А можно мне это сфотографировать?
– Не надо, – сказал Алешка, – лягушка испугается вспышки и ускачет, кто тогда собаке дочитает письмо.
– Извини, я не подумала, – призналась Пчелка.
Алешка повернулся, внимательно посмотрел на нее и произнес:
– Жаль, что у меня нет такой сестры.
– А ты считай, что я твоя сестра.
– Хорошо! Ты моя сестра, но не понарошку, а на самом деле.
С тех пор прилипчивая Муха вилась вокруг Никиты, а Пчелка тихо сидела возле Алешки. Эпизодически приходил Лир и, вышагивая между мольбертами, читал вслух новые стихи, если, конечно, он не был сильно пьян. Пьяный Лир молча заваливался спать посреди мастерской, свернувшись калачиком. Во сне он часто чему-то улыбался.
Картину, которую сейчас писал Алешка, Король называл «Мушиная лавка». На прилавках небольшого магазинчика лежали дохлые мухи. Мухи были разных сортов: золотистые, полосатые, большие, маленькие. Возле них были прикреплены ценники. Некоторые мухи были связаны в гирлянды, свешивающиеся с потолка, – видимо, они были копченые. Стопками стояли консервные банки с мухами. В прозрачной стеклянной банке под крышкой сидела живая муха. Судя по ценнику, она стоила довольно дорого. Небольшое место было отведено вяленым комарам, но особым спросом у покупателей они не пользовались. Мух покупали лягушки, преимущественно дамы, так как они были в женских нарядах, правда, был среди них один лягух в джинсах. Многие лягушки держали за лапки головастиков. Некоторые головастики были коротко стрижены, а у некоторых были косички. Лягушки стояли в очереди, и две из них ссорились, наверное, выясняли, кто за кем стоял. Продавала мух большая откормленная лягушка в белом халате и шапочке. Художник запечатлел ее в тот момент, когда она взвешивала на весах средних размеров муху, лежащую кверху лапами. Лягушка-покупательница держала в руке денежную купюру, на которой была изображена в профиль лягушка в короне.
Алешке оставалось дописать мелкие детали, когда дверь мастерской распахнулась, и ввалились Муха с Пчелкой. Они тащили две здоровенные хозяйственные сумки.
– Эй, художники и поэты! У меня сегодня день рождения, и мы будем пировать! – закричала Муха-Цокотуха.
– Ура! – завопили художники и поэты.
Муха и Король Лир перетащили деревянный стол, стоявший у плиты, и поставили его между мольбертами. Потом они занялись приготовлением пира, а бесполезная в этом деле Пчелка Кларидская подошла к Алешке. Она рассматривала «Мушиную лавку» и смеялась. Алешка повернулся к ней, чтобы поприветствовать, и замер: по случаю жаркого майского дня на Пчелке были белые шорты и белая майка,