Константино-Еленинская, Набатная, Царская и Спасская башни
Тимофеевскими ворота назывались по двору Тимофея Васильевича из рода московских тысяцких, видного полководца, участвовавшего в битве на Куликовом поле «великим воеводой», подписавшимся вторым под завещанием великого князя Дмитрия Ивановича Донского. Тимофей Васильевич, возможно, пожертвовал часть своего двора Кирилло-Белозерскому монастырю под подворье, которое, как известно, располагалось слева при входе у Спасских ворот. Это предположение тем более основательно, так как Кирилл Белозерский, основатель монастыря, был не кем иным, как родственником Тимофея, воспитывавшимся у него дома.
Существующая башня построена в 1490 г. зодчим Пьетро Антонио Солари; она получила название по находившейся рядом в Кремле церкви Святых Константина и Елены. Башня имела отводную стрельницу (наподобие Кутафьей у Троицкой башни). В 1680 г. ее надстроили шатровым верхом на арочном основании, в то же время заложив проездные ворота, а в отводной стрельнице устроили пыточный застенок, поэтому она получила название Пыточной.
Ожидая нападения шведского короля Карла XII на Москву после поражения под Нарвой, Петр I приказал укрепить город, и тогда на Константино-Еленинской башне растесали бойницы для установки пушек, но шведы повернули на Украину, и они не понадобились. Совсем исчезли признаки боевого назначения башни в конце XVIII – начале XIX в., когда разобрали и стрельницу и мост через ров, а ворота заложили.
Беклемишевская башня (высота башни – 46,2 м)
В Московском Кремле две такие изящные и стройные башни: эта и Водовзводная, обе отмечающие края приречной стороны крепости. Называлась башня еще Москворецкой – по близости к одноименному мосту, а Беклемишевской ее назвали потому, что рядом, за Кремлевской стеной, находился двор бояр Беклемишевых.
Никита Беклемишев участвовал воеводой в походе в 1469 г. против Новгорода, в 1474 г. был послан к крымскому хану Менгли-Гирею послом от государя Ивана III. Сын его Иван, по прозвищу Берсень, к которому перешел кремлевский двор, также исполнял посольские поручения: так, в 1490 г. он встречал в Химках посла Священной Римской империи, а через два года поехал послом к польскому королю; в 1502 г. – в Крым. Если при Иване III он пользовался доверием государя, то при его сыне, Василии III, стоял за старые боярские порядки, говоря: «Как пришла сюда мати Великого Князя Великая Княгини Софьа… такъ наша земля замешалася и пришли нестроениа великие». Он считал, что «которая земля перестанавливает обычьи своп, и та земля недолго стоит». О этих речах стало известно великому князю, и вольномыслие боярина дорого ему обошлось – казнили его на Москве-реке недалеко отсюда, у Москворецкого моста.
Беклемишевским двором власти пользовались как тюрьмой. Там в 1472 г. сидел венецианский посол «Иван именем, Тривизан прозвище» за то, что намеревался без разрешения проехать через Московию