Городские имена вчера и сегодня. Судьбы петербургской топонимики в городском фольклоре. Наум Синдаловский

ансамблей стало, если можно так выразиться, разделение в бытовом сознании ленинградцев собственно парков и городов, веками складывавшихся вокруг них. Скорее всего, этот процесс был неосознанным. Но, вольно или невольно, последовательные акты переименования припарковых городов в конце концов привели к изменению отношения к ним со стороны горожан. Ни Троцк, ни Красногвардейск, ни Слуцк никак не могли ассоциироваться с Гатчинским или Павловским парками. Они были разделены. Если не в пространстве, то уж во времени точно. Случайность новых топонимов была настолько очевидна, что очень скоро стала понятной даже в идеологических кабинетах партии. Почти всем ленинградским пригородам вернули их исторические названия, но ущерб, нанесенный паркам такими топонимическими экзерсисами, все-таки сказался на их судьбах. Процесс сохранности был надолго прерван, а реставрации – затянулся.

      Однако какими бы искусственными ни выглядели новые названия петербургских пригородов и каким бы коротким ни был период существования этих имен, забывать их нельзя. Это история. А забвение истории, как правило, ведет к клиническому исходу. Если не к физическому, то – к нравственному.

      Гатчина

      …1703. Впервые в письменных источниках Гатчина упоминается в 1499 году. В Новгородской писцовой книге она значится как село Хотчино. Это старинное название восходит к древнему новгородскому имени Хот. Между тем еще в XVIII веке предпринимались фантастические попытки произвести его от немецкого «die Schonheit haben» – «иметь красоту».

      1712. После побед, одержанных в начале Северной войны, мыза Хотчино привлекла внимание Петра I. В 1712 году он дарит ее своей любимой сестре Наталье Алексеевне. Видимо, к этому времени старинный топоним Хотчино превращается в Гатчину. Затем Гатчина последовательно принадлежит лейб-медику Блюментросту, дипломату и историку князю Куракину, фавориту Екатерины II Григорию Орлову и, наконец, с 1783 года – наследнику престола великому князю Павлу Петровичу.

      С Павлом связан и основной блок легенд Гатчинского парка. Во-первых, это легенды о Колонне и Павильоне Орла. В свое время беломраморную колонну Екатерина II подарила Григорию Орлову. Ее изготовили в Петербурге, перевезли в Гатчину и установили на искусственном холме в Английском саду. Скорее всего, первоначально колонна обозначала границу сада, а мраморное изваяние орла на ее вершине было не более чем данью признательности владельцу Гатчины, в фамильный герб которого входило изображение этого крылатого хищника. Да и сама фамилия екатерининского фаворита говорит в пользу этой версии.

      Колонна находилась в начале длинной просеки, ведущей к Белому озеру. Уже при Павле Петровиче перспективу этой просеки замкнули Павильоном, колоннаду которого, вероятно, следуя строгим правилам композиционного единства, тоже увенчали мраморным изображением орла. Возможно, это и дало повод объединить эти постройки во времени и закрепить в народной памяти романтической легендой.