«Какая память!» – усмехнулся Илья, проверяя отличницу по учебнику.
– Главная идея – показ нелепости, необычности, но вместе с тем интеллектуального и нравственного превосходства нового человека, Гамлета, перед рутиной датского общества. – Катя была довольна своим ответом и решила тут же добавить от себя:
– А Офелию он всё-таки зря так … наколол…
– Садись. Молодец! – учтиво произнесла полная Настасья Ивановна, сделав вид, что последней фразы она не расслышала.
– Кто желает добавить что-нибудь к сказанному? – вопросительно прикрикнул режиссёр. Никто не желал.
– Хорошо. Тогда перейдём к образному строю произведения. Для начала такой вопрос. Какой персонаж вам больше всего понравился?
Рябинина и Краснов сразу потянулись к потолку, Смирнов тоже решился и робко приподнял руку, стукнувшись локтем о парту.
– Опять одни и те же! – недовольно ухнула Настасья Ивановна и лукаво оглянула класс. – А послушаем-ка мы Костю Ситова. Костя! Какой герой или персонаж пришёлся тебе по душе?
– Могильщик! – серьёзно и нарочито тупо произнёс долговязый Ситов и снова взорвал класс.
– Как?.. Почему? – растерялась сначала учительница, но тут же предложила:
– Поясни тогда, хотя бы!
– Пояснить? – довольно пробасил Костя. – Да я вообще могильщиков уважаю. Люди они смелые, трупов не боятся. А вдруг какой зомби встретится, – Ситов скорчил гримасу (класс лежал), – а могильщик его лопатой по чайнику – бац! Вот те и весь зомби!..
– Ладно. Садись давай, зомби! – сдерживая смех, процедила Настасья Ивановна и великодушно кивнула в сторону Смирнова. Смирнов, немного растерявшись, привстал и снова чем-то ударился о парту.
– Мой любимый герой, – нерешительно начал он, тупо глядя на доску, – принц датский, Гамлет.
«Оригинальная точка зрения.» – прокомментировал Лысаков.
– Обоснуй своё решение! – предложила Настасья Ивановна.
Смирнов почему-то занервничал и поэтому, видимо, стал лихорадочно листать учебник, но потом, припомнив что-то из своей вихрастой головы, уверенно прогнусавил:
– Мне он понравился, потому что он…новый человек!.. – Смирнов был так рад своему ответу, что снова обо что-то ударился.
– Так что же значит «новый человек» в твоём понимании? – продолжала гнуть свою линию полная Настасья Ивановна.
Этот вопрос вверг бедного ученика в шок.
– Бьюсь об заклад, он до сих пор делает в штаны и спит с ночником. – тихо смеялся Коля.
Смирнов же, справившись с шоком, отвечал, неуверенно глядя в глаза главному режиссёру:
– А может… Гамлета называли новым, потому что он был самый… настоящий?..
– Да нет же! – брезгливо отрезала Настасья Ивановна.
Разбитый Смирнов упал на место, но тут же, стиснув зубы, приглушённо