Каждый раз, проходя мимо него, я невзначай касалась бедром его руки: там, где кончалась моя юбка и начиналось бедро. Колготки я никогда не надевала, когда заходила к маме в гости – только чулки, на поясе и завязочках.
И вот однажды крепость пала. В один прекрасный день он не выдержал, сдался и признался, что сходит с ума от желания мной обладать.
Он затащил меня в примерочную и начал целовать, жадно, даже немного грубо, покусывая губы дрожащим от дикого желания ртом. Меня, ту, что не целована была ни разу. Что я почувствовала к нему во время страстного поцелуя? Ничего, лишь каплю удовлетворения, что добилась того, чего хотела. Свела с ума, заставила забыть об осторожности, о том, что он женат, и хуже – что последствия нашей связи могут разрушить всю его дальнейшую жизнь.
Я позволила ему закончить поцелуй. Одёрнула юбку, которую он приподнял, чтобы касаться моего бедра, и, улыбнувшись, вышла из примерочной.
Обидно, подумала я тогда, в романах были описаны вовсе не те эмоции от поцелуя, которые я испытала с ним. Интерес к нему почти исчез, и всё бы закончилось прозаично, если бы он не настоял на продолжении.
НЕ ХОЧУ
ГЛАВА 3
Как я уже писала ранее, его поцелуй не вызывал во мне никаких эмоций. Но механизм уже был запущен, и, для того чтобы его остановить, необходимо было либо сломать его, либо выключить. Я выбрала второе.
С того дня, как всё случилось, я перестала приходить к маме на работу. Мне это было уже неинтересно, но он так не думал. Его желание разгорелось с такой силой, что он не мог больше его контролировать.
Однажды, сидя дома и читая очередной роман не то Драйзера, не то Жорж Санд, я услышала звук открывающейся ключом двери. Мама и отчим были на работе, поэтому больше войти в дом было некому. Медленно положив книгу, я поднялась с кресла и прошла в коридор. Каково было моё изумление, когда в дверях я увидела его.
– Что ты тут делаешь? – спросила я испуганно.
Он посмотрел на меня щенячьим взглядом и, перетаптываясь с ноги на ногу, произнёс:
– Твоя мама попросила меня забрать из дома папку с бумагами. Сказала, что она должна лежать на кухонном столе.
Я хмыкнула и пошла на кухню проверить, врёт ли он, но папка действительно лежала там, где он мне сказал.
– Что-то еще?
– Чаю не нальёшь?
– Налью.
Мы пили чай в полной тишине, пока он наконец не решился заговорить со мной.
– Почему больше не приходишь к маме?
– Не хочу, – ответила я честно.
– Почему? – спросил он и замолчал.
Я видела, как рука, лежащая на колене, дрожит. Он нервничал и чувствовал себя глупо, и мне это было видно невооружённым взглядом. Зачем-то захотелось его приободрить.
– Дело не в тебе, – сказала я серьёзно. – Просто мы зашли слишком далеко, ты же это понимаешь? Ты взрослый мужчина и к тому же женат. Будущего