–Усадить свою задницу за клавиатуру и не вставать, пока не родиться что-то стоящее. «Истечь на ней кровью.» Если этого не произойдет, никогда больше не писать.
Я заканчивал с ужином.
–На сегодня хватит, – сказал я, – мне нужно вымыть руки.
Я встал и пошел в уборную. Вернувшись, я увидел, как Алена что-то усердно записывала в своем блокноте и резко захлопнула его, когда увидела, как я приближаюсь.
–Что ты там пишешь, – спросил я.
–Это секрет.
–Ну хорошо. Как ты собираешься добираться домой, за тобой приедет твой помощник?
–Я надеялась, мы продолжим наше интервью у тебя дома. Мне же нужно написать о том, как ты живешь, – сказала она и на лице ее сверкнула заинтересованно-игривая улыбка.
–Я же сказал тебе, Алена, мой дом – это табу.
Алена скорчила по-детски обидчивую гримасу, очевидно, имеющую намерение побудить меня передумать. Я не отреагировал.
–Почему, Макс?! – слегка повышенным голосом, почти с протестом произнесла она.
–Что почему?
–Почему ты игнорируешь меня и делаешь это очень грубо, меня это обижает.
–Тебя это обижает, Алена, потому как ты привыкла, что все, чего ты желаешь – ты получаешь. А тут какой-то «шут» тебе отказывает. «Как это так? Да кто он такой? Как он смеет мне отказывать?» – вот такие мысли посещают твою голову по отношению ко мне.
–Откуда тебе знать, какие мысли меня посещают.
–Потому что я знаю людей, и ты их типичный представитель, пусть и одетый в глянец.
–А вот тут было обидно.
–Не нужно обид. Об этом вообще не нужно говорить больше. Давай закончим этот разговор и разъедемся. А когда продолжить интервью, решим завтра.
–Ты словно чего-то не договариваешь. Скажи мне все, что ты думаешь обо мне!
–Тебе это не понравится.
–Вот и увидим. Это, все же, мне решать.
Я посмотрел на нее. Отбросив все предрассудки и суждения, я всмотрелся в нее. Надежда возникла внутри меня, надежда по отношению к ней, надежда, что внутри нее окажется хоть что-то, за что можно зацепиться и вытащить ее из того болота эгоизма, в котором она находится. Внешность меня не интересовала, я смотрел внутрь, пристально всматриваясь в ее естество, и, к моему большому сожалению, не видел ничего, хотя очень хотел увидеть.
–Нет.
–Нет?
–Как-нибудь в другой раз, я устал.
–Это отмазка.
–Думай, как хочешь, – произнес я, встал и начал надевать куртку.
–Ладно, в другой раз, поймала на слове.
–Ловить на слове нет необходимости, я всегда отвечаю за свои слова!
Алена улыбнулась, словно что-то почувствовав.
–Признаться, сначала ты мне не понравился, Максим Орловский. Показался заносчивым засранцем, возомнившим себя гением. Но теперь я вижу, что ты намного… глубже, чем кажешься и совершенно … открытый, ты не притворяешься.
–Тебя это удивляет? –