Антон понял, что на грани ломки начинает проявляться агрессия, девушка начинает злиться на все на свете. Очень скоро у нее начнется истерика. Он снова пустился в рассказы, предложив горячего чая, но состояние девушки ухудшалось буквально на глазах.
– Слушай, а у тебя нет… – девушка блестела безумными глазами и тряслась, как в лихорадке, – ну, этого! Ты понимаешь, о чем я? Мне надо, а то я не человек совсем.
– Я этим не балуюсь, – покачал Антон головой. – И тебе бы посоветовал…
– Да пошел ты со своими советами, урод! – вдруг взорвалась Татьяна. – Мне уколоться надо, понимаешь ты это своим дурацким умом! Уколоться!
– Хочешь, «Скорую» вызову?
– Мне укольчик надо, один только укольчик, – голос Татьяны стал умоляющим. – Один укольчик, и делай со мной что хочешь… Хоть всю ночь! Я за укольчик тебя так отблагодарю, я тебя так обласкаю, как тебя еще никто не ласкал…
Антон скрипнул зубами. Он понял, что затеял игру, в которой мало что понимает. А если девушке станет совсем плохо, а если она умрет у него тут. Идиот! А Татьяна вдруг стала непослушными пальцами сдирать с себя короткий топик, под которыми затряслись полушария ее грудей в кружевном лифчике.
– Ты посмотри на меня, ты посмотри, какая у меня грудь, какое тело… Ты же должен меня хотеть, возьми меня, люби меня, только дай один укольчик…
Антон выхватил со стола у окна коробочку, в которой лежали заветные пилюли. Способны ли таблетки помочь Татьяне в ее теперешнем положении, заменят ли ей героин, он не знал. Но в лаборатории ему пообещали облегчение. Причем без уколов в вену. Он стал заставлять Татьяну выпить таблетку, он боролся с ней, когда она пыталась обхватить его руками, впиться в него мокрыми губками.
Наконец он уговорил ее выпить таблетку и подсунул стакан воды. Потом еще минут пять пришлось держать девушку, зажимать ей рот, чтобы она не начала кричать и биться в истерике, потом ее лицо порозовело, глаза приобрели осмысленное выражение.
– Как же мне плохо, – прошептала Татьяна и улыбнулась. – А что ты мне дал? Это что-то новое, да? Спасибо тебе. Я теперь… ты же хотел меня, правда, так иди ко мне, мой сладенький.
Девушка привстала и снова бессильно плюхнулась в кресло. Действие таблеток было иным, они не давали эффекта эйфории, они снимали спазм, регулировали обменные процессы, активизировали работу всех органов. Но внешне эффект проявлялся в общей слабости. Правда, на короткое время.
Антон присел рядом, прикрыл обнаженную грудь девушки полотенцем и взял ее за руку.
– Дурочка, зачем тебе это все? – тихо стал он говорить. – Ты такая красивая, женственная. В тебя влюбиться можно просто так, с одного взгляда на улице. А ты? Как ты во все это вляпалась, Танечка?
Он говорил и говорил ровным ласковым голосом, пытаясь расслабить девушку еще больше, подкупить теплыми словами и интонациями. И постепенно он достиг своего. Татьяна начала хлюпать носом, потом она прижалась щекой к его сильной руке и заговорила.