Это многозначительное «но»… Идет ли речь о выходце с северного Поморья или столичном денди, который, казалось бы, должен быть законодателем мод, – всякий раз они оказывались не ко времени и не к месту! И в таких свидетельствах мы должны разглядеть будущих художников – творцов?! Увы, на их тернистом пути не было и не могло быть, периода вундеркиндства. Напротив, многим современникам их способности казались ниже средних. И даже более того, они производили впечатление действительно «туповатых парней», не способных осилить даже школьную премудрость. То, что было «рассчитано на всех» казалось им каким-то бездушным конвейером по шлифовке усредненных человеко-функций. А они требовали к себе особого, душевного, внимания и тепла, и, не получая его, замыкались в себе, как улитка, ничего не желающая знать, кроме своей скорлупы. Внимание же соучеников было другого рода: на «инаковость» они реагировали откровенными издевательствами, по инстинкту чувствуя, что гадкого утенка надо заклевать.
Как следует бороться с такими нравами птичьего двора? Ученик-неудачник с даром нездешним этого не знает, но по тому же инстинкту, только не нападения/уничтожения, а защиты/выживания, его скорлупа твердеет до кондиции брони. Скорлупы недостаточно. Необходима броня, чтобы выдержать яростную атаку.
Нелегкое дело учения усугубляется еще и тем, что уму основательному, способному добраться до глубин познания, требуется время, некий «нолевой цикл», некая, дистанция разбега, не предусмотренная циркуляром школьной программы. По критериям последней учителя-наставники и определяют группу учеников-тугодумов (см. подробнее далее). Что с ними прикажете делать? Они, действительно, мало способны к органическому охвату всего курса и часто интересуются только одной, специфической, областью знания, демонстрируя вызывающее равнодушие ко всем остальным. Ум не только тяжелый, но и отмеченный односторонностью развития со всеми признаками все более увеличивающегося флюса.
В общем, для того чтобы стать «пасынком школы», всего этого бывает достаточно…
«Когда отец Пере заставлял Франсуа Мари Аруэ, прославившегося под именем Вольтер (1694–1778), выучивать тот или иной отрывок или изречение одного из античных авторов, мальчик никогда не занимал места более высокого, чем 3-е или 4-е. В греческом и в латыни у него были слабые успехи. Ученик был весьма посредственным эллинистом и плохо «цициронизировал», неважно владел латынью…» (из книги В.Черняка «Невыдуманные истории из жизни знаменитых людей: От великого до смешного…», Россия, 2010 г.).
«И.Бодмер, стоявший так долго во главе литературного образования Швейцарии, открыл и поддержал не один молодой талант, но Саломона Гесснера (1754–1787) он считал совершенно бездарным мальчиком, и, подвергнув его нескольким экзаменам, привел родителей его в совершенное отчаяние