Мы не спешили к восемнадцати-двадцати годам познать все радости бытия, и, думается, это к лучшему. Ведь именно от такой поспешности раньше срока появляется седина в душе. А преждевременное старение души – тяжелая и не всегда излечимая болезнь. Даже после выздоровления остаются заметные рубцы, порой на всю жизнь.
Спешили мы, пожалуй, лишь в одном: побыстрее приобрести знания, поскорее научиться приносить пользу обществу. Как все взрослые люди.
К двадцати годам каждая из нас уже хорошо знала вкус хлеба, купленного на собственные деньги. А какой чудесной была булочка с кремом в день получения стипендии или зарплаты! Теперь таких не поешь: они кажутся далеко не такими вкусными.
За послевоенные годы мы постепенно узнали и ужины в ресторанах, и модные туфли на шпильках, и удобные квартиры. Однако и сейчас не считаем, что главное в жизни – хорошо покушать и модно одеться. Приятно, конечно, но… это опять-таки не мечты, а только желания. Мечты другие. Впрочем, это уже особый разговор.
Наконец пришел долгожданный приказ, и тотчас все завертелось. Хлопали двери, стучала в штабе пишущая машинка, в штурманской комнате запахло клеем и свежими картами: мы, штурманы, готовили маршрут полета на фронт.
– Не забыть бы завтра прихватить лопату, – шутит кто-то, – а то, говорят, придется самим рыть землянки.
– Зачем нам землянка? Можно и под крылом самолета прожить.
– А зимой?
– Ты что, собираешься еще одну зиму воевать?
– А ты думаешь, что с прибытием нашего полка на фронт немцы начнут стремительно отступать?
Так, перебрасываясь веселыми шутками и репликами, мы с большим подъемом готовились к тому моменту, ради которого провели в этом гарнизоне семь месяцев.
Утром 23 мая весь летный состав полка выстроился на аэродроме. Даются последние указания, сверяются часы, на карты наносятся последние штрихи.
Начальник гарнизона полковник Багаев произносит короткую напутственную речь:
– Сегодня впервые с нашего аэродрома уходит на фронт женский полк. Вы летите не на грозных машинах, а на учебных самолетах. Да и сами-то вы на вид тоже не слишком грозные. Но я уверен, что и на легкокрылых машинах вы сможете наносить тяжелые удары по врагу. Уверен, что наш полк будет одним из лучших на фронте. Пусть летит с вами мое отцовское пожелание: удачи вам и боевой славы!
Мы чувствовали себя именинницами, настроение было приподнятое, но все же подумалось, что насчет «лучших» и «боевой славы» полковник преувеличил. Наши планы были поскромнее.
Раздается команда:
– По самолетам!
Над аэродромом разносится гул, в котором тонут последние слова провожающих. А их много. Здесь все начальство