Девчата утром сразу повзрослели —
Отцов и братьев заменить сумели.
Вот фото: девушки в мороз, под снегом,
Под взрывы бомб и огневым обстрелом
Окопы роют на передовой,
Траншеи, дзоты – бруствер огневой.
Они вели с фашистом тот же бой —
Им тыл крепить назначено судьбой.
Другое… Фронту миномёты слали,
Стрелковое оружие из стали.
Их быт на снимках был правдив, суров:
Как часто спали прямо у станков.
И груз взвалив на плечи непростой,
Порой имели кипяток пустой,
И платьица свои на хлеб меняли,
А с фронта письма от любимых ждали.
Им от парней ни в чём нельзя отстать:
Налет – и «прикурить» фашисту дать!
Как зорок был в ночи девичий глаз —
От фрица небо охранял не раз.
Вот группа, что в тушеньи знала толк —
На снимке противопожарный полк.
Он молодежно-комсомольский только,
Но помощи оказано им сколько!!!
Их фронт в тылу для них обычным стал,
Порой опасным – не событье.
Тех девушек ввести б на пьедестал.
Да в бронзе памятник отлить бы!
Память
японский сонет
Медленно тает
клин журавлиный в дали,
ввысь поднимаясь.
Белый журавлик
вновь закурлычет, придя
к милому крову.
Разъединить нам нельзя
души погибших
с домом родным, где скорбят.
Память там вечна.
«Оставшиеся без погребения»
Одноимённому памятнику
скульптора Вадима Сидура
«Не могу найти дороженьки,
чтоб заплакать над могилою…»
Р. Рождественский «Реквием»
Монумент. Мать с поникшей стоит головой —
Сын из боя её не вернётся домой.
Нет священной войны, не за Родину он
Пасть в жестоких боях был тогда обречён,
Не за матушку Русь кровь в боях проливал,
За чужой и далёкий для всех Кандагар.
На чужбине покоиться вечно ему —
Гроб свинцовый с войны не отправят в Москву.
И родные не смогут его схоронить,
Чтобы головы низко в поклоне склонить,
Чтобы бросить на гроб горсть родимой земли.
На войну наши парни навечно ушли…
Безутешные слёзы прольются рекой —
Смотрит с фото сынок, как и прежде, живой.
И, убитая горем, мать будто мертва…
Только в скорби склонилась её голова…
Памяти погибших детей Беслана
15-летию трагедии посвящается
Замерли в скорбном молчании камни—
Пулей, снарядом пробитые,
Окна зияют в отчаяньи, рамы
Взрывом корёжены, битвою.
В Городе