Зажмурившись, Ждан потянулся к ведру с водой. Зачерпнув немного, растёр по лицу прохладную влагу. Медленно открыв глаза, выпрямился во весь рост, повернулся к воеводе.
– Этот сказал, что Кырым три отряда осаждают, уж две недели*.
– А тот, что сказал тебе? – прищурился Демир, кивнув в сторону раненого пленника, свернувшегося калачиком у дерева.
– Ещё два отряда, правда поменьше, в лесу укрылись, на нас засаду готовят.
– Подумать мне надобно, – нахмурился воевода. – Коли с них взять боле нечего, то отправь их к предкам.
Ждан кивнул батыю, посмотрев на пленников, подал двум соратникам знак. Подняв осман, воины потащили их в глубь леса, приближая печальный конец. Ждан провёл рукой по бороде, прокручивая в памяти полученные от языков сведения. Не видел он в душах пленников лжи, всё что знали открыли. Вот только знали они немного, а на поимку других времени не было. В раздумьях витязь подошёл к сидящим у костра друзьям, огненные глаза лучницы смотрели на него с нескрываемым любопытством.
– Скажи мне, Ждан, – не выдержала она, – как у тебя выходит столько языков знать?
– Не знаю, Радмила, – пожал плечами друг, – как по мне, так все языки чем-то похожи, потому легко остаются в памяти.
– А как ты понимаешь, что они тебе не врут? – не унималась девушка.
– Чувствую. Вспыхивают предо мной образы – воспоминания тех, с кем разговариваю. Как-то так.
– М-да, – протянула Радмила, – сколько лет с вами знаюсь, никак не могу понять – то вы странные али я ущербная?
__________________________________________________________________
неделя* – девятый день девятидневной недели.
Умила рассмеялась, хлопнув по груди брата тыльной стороной кисти, Ждан широко улыбнулся, Баровит, сжав плечо подруги, заверил:
– То мы странные, Радмилушка.
– Ты из лука стреляешь лучше, чем любой из нас, – ухмыльнулся Волот. – Чем тебе не дар?
– Тоже мне, чего тут трудного? – закатила глаза Радмила, поправляя ремни перчатки на предплечье левой руки.
Раздавшийся шелест листьев и торопливые шаги заставили друзей насторожиться. Демир, вырвавшись из раздумий, сделал шаг навстречу приближающемуся гостю. Из зелёной обители выбежала Любава, пытаясь отдышаться, заскользила взглядом по лицам замерших дружинников. Вскочив с места, Волот подбежал к ней, сжал хрупкие плечи. Девичьи пальчики вцепились в звенья кольчуги на его груди, запинаясь, Любава залепетала:
– Там, у горы Медвежьей, дружинники пытаются от осман отбиться. Раненых средь них много очень.
– Волот, иди с Баровитом к горе. Радмила, Бус, Ивар да Баян, не дайте османам в лес сунуться. Умила, вези Любаву домой, опосле к брату воротись, остальные со мной, – пробасил Демир.
Дружинники разделились, под позвякивание кольчуг и оружия, вскочили на спины коней. Глухой топот копыт оборвал льющуюся трель, распугав пташек. Стрельцы, неслышной поступью лесных хищников, ринулись в чащу, канули в зелёной бездне, не оставив и следа на укрытой травою земле. Любава