Окружающая меня кромешная мгла неожиданно игриво ущипнула меня за левую щёку.
– Наверное, и голенькой меня увидеть размечтался? Ах, как я тебя понимаю, шалунишка…
В этот раз та же непроглядная тьма бесцеремонно потрепала дряблую, покрывшуюся суточной щетиной мякоть уже на правой стороне моего лица.
– Придётся потерпеть!.. Право, не время сейчас, малыш, – поддразнил меня до самых мурашек на моей довольно толстой коже томный шёпот, невесомо легко защекотав меня где-то в междуушии, – да и возможность эту надо ещё заслужить, мой герой.
– Фу, ну что за манеры?! – скривился я угрюмо, – прямо оторопь берёт. Давеча я был о Вас лучшего мнения, сударыня. Во-первых, на «ты» я с очень узким кругом. Во-вторых, для тех, кто в танке: я – любящий отец и муж – не давал никому повода со мной пошлить подобным образом. Даже Вам – Древним Богам. И в своих потребностях я привык ориентироваться сам, без сующих свой длинный нос куда не просят.
«Голенькой увидеть, ха!.. ты это слышал?», – это я уже своему внутреннему возмущённо.
«Да мы таких голеньких на Яндекс картинках, если захотим!», – тут же горячо поддержал меня мой внутренний, – «хотя, раз уж сами предлагают… стоит ли обижать отказом?», – задумался он вдруг со свойственной ему непосредственностью.
– Ух ты, жжётся!.. Прям как настоящий!.. – выдержав две короткие, но успевшие вызвать у меня животное, с трудом мной подавленное желание куда-нибудь убежать и спрятаться, паузы, засмеялась вдруг Голова то ли действительно с ноткой одобрения в голосе, то ли мне просто захотелось услышать то, чего не было.
– Ну что-ж, отец и муж, так и быть, – мелодичный до этого момента голос её с каждым произносимым ею в звонко вибрирующей темноте звуком терял прежнюю игривую лёгкость, становясь всё более гнетущим своей властностью, – я обещаю, что больше не стану с тобой пошлить.
– Мы, Смотрители Стороны Мецтли, – звук этой её фразы, вопреки всем законам акустики, ощутимо ударил из окружающей меня со всех сторон неизвестности буквально по каждой клетке моего тела, – даём этому… эй, как там тебя звать?
– Поучитесь обращаться на «Вы» для начала, – по обыкновению упрямо отозвался я.
– Этому зануде, – невозмутимо продолжила Голова, – официальные Полномочия до завершения им согласованной Миссии.
– Не такой уж он и длинный, – постепенно затихающий во всё ещё обволакивающей меня неизвестности, будто удаляясь, голос снова как-то… потеплел, что ли? Хотя, употребимо ли данное прилагательное в отношении Древнего Божества?
Короче, как мне показалось, прозвучала эта фраза слегка насмешливо и будто бы чуть укоризненно. А может, даже капельку дружелюбно. Хотя, скорее всего, последнее мне просто померещилось.
Только теперь я заметил, что по моему то ли плавающему, то ли висящему в непроглядной тьме, телу текут реки пота.
«Интересно, куда именно они из нас текут?» – озаботился мой внутренний.
«Тебе интересно, ты и выясняй», – отмахнулся я.
– Мы, Смотрители Стороны Тонатиу, даём этому редкостно самонадеянному нахалу официальные Полномочия до завершения им согласованной Миссии, – пробурчал следом уже ставший привычным брюзгливый голос.
«Интересная здесь акустика», – заметил мой внутренний.
«Ага», – лаконично отреагировал я.
– А инструктировать это убожество кто будет?! – продолжал тем временем брюзжать всё тот же невидимый во всепоглощающей тьме ворчливый голос, – ну да, как всегда! Именно нам достаётся самая грязная работа…
Вот так я спустя промежуток времени неведомой мне продолжительности остался с лопающейся от избытка вбитой в неё информации, непривычной к таким экзерцициям головой один-одинёшенек. Всё в той же полной неизвестности кромешной тьме. Ну и что дальше?
«Как это один?! А я?!» – воскликнул осуждающе мой внутренний, – «я что, уже никому не нужен?!»
В этот самый момент я проснулся. Даже и не знаю, успел я ему что-то ответить или нет.
Сначала я поднял усилием воли непривычно тяжёлую голову с мокрой почему-то подушки. Затем и всё тело аккуратно, стараясь не шуметь, сковырнул с постели в уютные объятия тапок, по обыкновению умудрившихся услужливо оказаться там, где вздумалось их искать моим сонным ногам. Вам не приходило в голову, что домашние тапки – существа не совсем неодушевлённые? Меня вот терзают смутные сомнения на этот счёт.
В общем, понадобилось мне, знаете ли, после пережитого сходить в одно место. Туда, куда меня лет до шести будили и водили родители, чтобы я в постель не напрудил.
Тогда же, в шестилетнем возрасте, мелкого зануду в моём лице начало удивлять, почему в читаемых мной взахлёб тогда книгах из библиотеки, скромно разместившейся в уголке первого этажа общежития для свезённых со всего Союза молодых и полных искреннего энтузиазма