– Сверхзадача вашей хореографии – не быть похожей на классический балет?
– Да что вы, зачем? Каждый пишет, как он дышит. Я вообще считаю, что ставить спектакль по принципу «не так, как у…» – это глупость. Если возникает подобная установка, ты попадаешь в огромную зависимость от собственного внутреннего протеста.
– Востребована ли классическая подготовка танцовщиков Большого театра или вы заставляете артистов делать что-то совсем для них непривычное?
– Если бы у них не было классической подготовки, они бы не справились с танцем, который я им предлагаю. Но боюсь, что моя пластика для них совершенно новая. С моей хореографией справляются те, у кого есть координация, а не просто прыжок, шаг и прочее. Парадоксально звучит, правда, есть ли координация у танцовщиков Большого? А на самом деле не факт, что есть у всех.
– Вы думаете, что спектакль произведет эстетическую революцию в Большом театре?
– Об этом я не думаю. Но надеюсь, что наша постановка тронет зрителей и докажет (артистам Большого в первую очередь), что классика – это не единственный способ говорить тет-а-тет с публикой.
Из интервью с постановщиком балета
Р. Поклитару «Независимой газете», 27.11.2003
Новая постановка «Ромео и Джульетты» на музыку Прокофьева в Большом театре оказалась сюрпризом. Правда, неприятным.
Начну с того, что это любимейшая моя музыка. Одним из самых незабываемых остается и спектакль в постановке Леонида Лавровского, который я впервые увидела в детстве на черно-белом экране телевизора с «обыкновенной богиней» Галиной Улановой – Джульеттой. Потом многократно смотрела его на сцене Большого с Мариной Кондратьевой, Наталией Бессмертновой, Екатериной Максимовой… Это были художественные откровения, с которыми сверялось все, что ставилось на музыку балета Прокофьева позже. Соблазн новых версий был велик.
Но никому, даже Григоровичу, не удавалось подняться до той высоты трагедии и достичь той гармонии образов – литературных, музыкальных и сценических, как Л. Лавровскому. В конце 70-х яростно защищал этот шедевр балетной сцены один из ее лучших Ромео – Марис Лиепа.
Опера «Борис Годунов» в постановке Баратова и балет «Ромео и Джульетта» Лавровского были визитными карточками Большого театра во всем мире. Спектакль снимали, возвращали, но он так и не сохранился в репертуаре. Ходил слух, что планируется восстановление. Но театр круто взял курс на авангард и отказ от традиций. И дело закончилось совершенно непредсказуемым вариантом дешевки-полумюзикла.
Незабываемые