Но сейчас…
Между кустистыми бровями Павла залегла глубокая складка, глаза пристально буравят подбородок. Отпечаток мощного мыслительного процесса так четко прилип к лицу Юджина, что не укрылся даже от меня.
– Не знаю, подходящий ли момент, – говорит Паша. – Но, надеюсь, тебя это отвлечет.
– О чем ты?
– Сегодня, пока ты гуляла, я нашел кое-что. Письмо.
– Письмо?
– Самое настоящее письмо. В конверте. Адресовано тебе.
– Не знала, что кто-то еще пишет бумажные письма, – растерянно говорю. – От кого?
– Если б я знал. Там нет обратного адреса.
Я чувствую, как мои собственные шестеренки начинают чертыхаться и поскрипывать. Вот уж действительно Пашка угадал. На несколько секунд я так зависаю, что практически забываю о страхе.
– Эй! – Юджин щелкает пальцами у меня перед носом. – Есть кто дома? Письмо на столе. Взгляни на него сейчас, пожалуйста. А я как раз поем.
Пока Юджин, словно шаман, готовится совершить ритуальное жертвоприношение пищи внутрь себя, я рассматриваю незваного гостя из плотной белой бумаги.
Он лежит на столе с таким видом, будто внутри что-то типа кольца Всевластия, но никак не мельче. Стоит вскрыть конверт, и мир прежним уже никогда не станет.
– Ну? – с аппетитом жуя, кивает Юджин. – Долго собираешься его гипнотизировать?
– Я просто… – а на самом деле совсем не просто. Какая-то сила заставляет меня медлить, пока в глаза не бросается то, что конверт уже вскрыт. – Стоп. Па-а-а-аш… Так ты уже знаешь, что внутри?
– Конечно! Ткач с меня шкуру спустит, если вдруг что случится. Мало ли, там яд?
Против этого железобетонного аргумента у меня ничего не находится, а потому я принимаюсь исследовать находку.
Конверт оказался самым обычным, но при этом на нем отсутствовали опознавательные знаки. Ни марки, ни имени, ни адреса отправителя. Ни даже моего. Только имя: Кира Ницке.
– Интригует, не правда ли?
Я тщательно прохожусь пальцами по бумажному фасаду, но не обнаруживаю там ничего, кроме пыли. Мое имя написано карандашом. Аккуратный, идеально ровный почерк может принадлежать кому угодно.
– Там внутри еще интереснее.
Я смотрю на Юджина искоса. Вряд ли он придумал эту игру с письмом, чтобы надо мной посмеяться, но кто знает, каким стал Паша после всего пережитого. Сеть меняет людей. Выворачивает наизнанку как кислота, с той лишь разницей, что спустя несколько часов реальность не встает на место. Притворяется, что встала, но не встает.
– Я нашел его в камнях у воды. Наверное, ветром сдуло, у нас ведь нет почтового ящика.
Внутри конверта оказывается один-единственный лист бумаги. Судя по неровности края, он явно выдернут откуда-то, причем в большой спешке. С одной стороны там пусто, зато с другой…
– Вот не лень им было сидеть и строчить, – буднично рассуждает