Ей снился Лалин – маленький провинциальный городок, в котором она родилась. Он так давно ей не снился. Его прямые неширокие улицы, каштановые аллеи, дымящие трубы завода на окраине, одноэтажные и двухэтажные каменные и деревянные дома, два квартала пятиэтажных хрущевок, просторные дворы, где между деревьями протянуты веревки, а на них развешано белье, и тут же детские горки, качели, скамейки, стайки девчушек-мам и старушек-бабушек. И равномерный гул голосов. Или это был шум речных вод? В центре Лалина их довольно спокойная речушка делала крутой поворот и резко спускалась вниз, так что в этом месте всегда было шумно. А Лина со своей семьей жила как раз недалеко от центра и шум реки был фоном ее жизни. Вернее, одной части жизни – детства и юности.
Лина не скучала по Лалину. Она уехала оттуда очень давно. Потом сразу окунулась в столичную жизнь, обросла новыми интересами, знакомствами, Лалин был забыт прочно и безвозвратно. И если даже изредка снился, то сны эти не вызывали никаких особых эмоций. Не вызвали и теперь. Ей не захотелось вернуться туда, даже на день.
Лина устала думать. Зевнув, она вдруг вспомнила о том, что произошло. Сердце ее рванулось, ухнуло в низ живота, Лина в ужасе раскрыла глаза и приподнялась на локтях.
За окном светило солнце. Было уже часов десять утра, не меньше. Лина перевела дыхание, а потом взгляд – на мужчину, который лежал рядом и крепко спал. Ужас ее сразу куда-то исчез, причем бесследно. Она улыбнулась. Нет, всё суета сует, и ей не о чем жалеть. Вернее, может быть, она пожалеет потом, но сейчас ей не хотелось заниматься разбором своих чувств и поступков. Все произошло. Вот и хорошо. Он здесь, он рядом, пусть ненадолго, но это «недолго» пока еще длится и можно забыться в нем, до тех пор, пока ее не выдернет оттуда реальность. А сейчас он здесь, рядом. Лина с улыбкой смотрела на него.
При дневном свете еще явственнее стали видны признаки возраста. Ему было уже пятьдесят восемь, Лина знала. Он все еще был похож на star from art, но уже в стадии неотвратимого угасания. Лина поднесла ладонь к его щеке и нежно прикоснулась. Он даже не пошевелился. Дыхание его по-прежнему было тихим и ровным.
Пора было уходить. Судя по замеченному вчера бюстгальтеру и некоторым другим вещам, он жил в этом номере не один, а с женщиной. Это больно ранило, Лина сама не знала, почему, – странно было бы предполагать, что в своем возрасте он еще или уже будет один. Сейчас этой женщины здесь не было, но она могла явиться в любую минуту. Может быть, они поссорились и она ушла в ресторан, сидела там всю ночь, обливаясь слезами и шампанским. Может, уехала куда-то по делу. Но она точно существовала, и Лина не имела никакого желания столкнуться с ней здесь.
С другой