Портниха из пошивочного делала замер, нужно было перешить рукав.
– Вот так, – говорила она, и булавка торчала у нее во рту. – А теперь вот так.
Лера слушала их и не слышала. Она пошла прямо по коридору, свернула в цех декораций, какие-то тюки с кулисами лежали на полу. Лера упала на них и начала заворачиваться, ее душило отчаяние, и ей хотелось стать коконом.
– Лера! – услышала она над собой голос помрежа. – Репетиция же!
– Оставьте ее, – сказал режиссер. – Она готовится к роли. Разве не видите?!
– Актриса! – восхищенно произнесла над ней молодая актриса.
Через неделю сыграли премьеру. О Лере написал серьезный театральный журнал. В гримерку завалился с охапкой цветов Виктор Семенович.
– Лерочка! – вытащил он из кармана бордовый футлярчик. – Солнце мое! Хорошо, что ты тогда мне позвонила ночью. А то бы я так тянул и тянул. Выходи за меня замуж.
Он вез ее по ночной Москве, в районе Пушкинской площади у Леры зазвонил телефон.
– Да, – сказала она.
– Ты знаешь, – сказал ей неизвестный женский голос, – что Юра Котов умер?
– Какой Юра?
– Юра Котов! Ты забыла?
Лера отключила телефон.
– Кто такой Юра Котов? – спросил Виктор Семенович.
– Не знаю, – ответила она и отвернулась к окну.
Политика
Дядя Леша – краснолицый, маленького роста с крепким стриженым затылком мужичок стоял у подъезда и курил. Он уже вмазал сто пятьдесят водки и, встретив Витьку Бадина, соседа со второго этажа, доложил ему, что сейчас еще догонится соткой и пойдет смотреть «про политику».
– Чего смотреть? – переспросил Витька Бадин.
– Политику! Ты чего, ток-шоу не смотришь? – дядя Леша удивился.
– Нет. Не смотрю. Времени не хватает. Работы много.
Витька сегодня пострадал из-за политики. Вот как это случилось. Он работал на рыбном заводе, на погрузчике, и поцапался с одним из менеджеров, когда отгружал в холодильник ванну с засоленной горбушей. Он поставил ванну в проем и забаррикадировал одного из менеджеров, который в это время вел там учет. Тот потом примчался и давай качать права. Менеджер был человеком новым на заводе и приходился каким-то близким родственником генеральному. Витька этого не знал, поэтому со свойственной ему искренностью и простотой послал этого менеджера куда подальше. Тот оскорбился, ударил Витьку. Витька – его. Потом они закурили. Вроде как помирились и начали говорить за футбол.
Менеджер любил футбол и болел за «Челси».
– Потому что Абрамовича команда!
– И что? – возражал ему Витька.
– Как что? Абрамович, он же наш?
– Я за «Локомотив» болею. Там Палыч.
– Что твой Палыч!
– А что твой Абрамович!
– Я англичан вообще не уважаю, – воскликнул Витька.
– У них футбол! У них королева!
– А