– Ничего у вас не получится, – сказала Екатеринка. – От всего этого Квакин только больше станет озорничать. – Ему ведь просто скучно одному, вот он и вытворяет всякие глупости.
– Что же ты предлагаешь? – спросила Машенька.
– Очень просто! Надо с ним подружиться. Ведь, если мы станем его друзьями, он не сможет нам пакостить.
– Хорошо тебе говорить! – сказала Барби, – ведь он не кидал грязью в твою кошку.
– И не издевался над твоей коровой! – воскликнула Веснушка.
– И не портил твои любимые вещи! – добавила Роза Барбоскина.
В конце концов было принято предложение Барби: Квакину объявили бойкот.
Одна только Екатеринка не присоединилась к общему решению. Она, как выразился Кен, осталась «при своем особом мнении».
– Когда соседи не здороваются при встрече и отворачиваются, словно вообще не видят друг друга, – объяснила Машеньке Екатеринка, – получается некрасиво. От этого и начинается всякое баловство, вроде кидания комьями грязи в кошку.
На другой день, когда Машенька была в детском саду, Екатеринка достала из шкафа заранее приготовленную конфету и отправилась к вагончику Квакина. Как она и ожидала, хулиган был дома. Вернее сказать, он слонялся вокруг своего вагончика и скучал. С утра он немного попинал ржавую консервную банку, воображая, что это мяч. Но вскоре ему это надоело. Потом он принялся палить во все стороны из рогатки, как будто его атакуют неведомые враги. «Неприятели» вскоре бежали, а один из камешков угодил в собственное Квакинское окошко и разбил его вдребезги. Почему-то это не доставило ему такого удовольствия, как бывало, когда он разбивал чужое окно. Квакин спрятал рогатку и задумался. Он никак не мог решить, что будет лучше: забраться на крышу Розы Барбоскиной и отвинтить телевизионную тарелку, или покататься без разрешения на Дашиной машине. То есть, и то и другое, конечно, было плохо, но в представлении Квакина «лучшим» было то, что казалось ему забавнее. Ведь все, что он делал, делилось на «забавное» и «скучное». Скучно было умываться, прибирать в доме, читать книжки, работать в саду и еще многое и многое из того, чем обычно занимались «другие». Забавно было лазить по деревьям, забираться в чужие дома, дергать за хвост кошек, кидаться камнями, пугать ночных прохожих, орать во все горло. Такое вот странное было у Квакина представление о «забавном». Впрочем, как я уже говорил, виноват в этом был его мастер, сам любивший втихую похулиганить и передавший эту страсть своей игрушке.
Заметив Екатеринку, Квакин засунул руки в карманы и стал с независимым видом насвистывать какой-то хулиганский мотивчик. Он думал, что Екатеринка, подобно всем другим куклам, молча пройдет мимо и даже не посмотрит в его сторону. Но она, напротив, остановилась возле вагончика, чуть-чуть наклонила голову и стала его разглядывать своими задумчивыми печальными глазами. Это ему не понравилось.
– Тебе чего? – спросил