– Не было этого. Я тебя никогда не поцеловал бы!
– Но поцеловал! Ты был другой… – Шура дотронулась до его руки. – Что с тобой? Герман…
– Я?.. – он запсиховал еще сильнее и, убрав руку, забегал по комнате. – Я был другой? А может, кто-то хорошо басни рассказывает?! А? Знаешь, уходи, пока я пинками тебя не выгнал!
– Я ничего не придумываю. Я тебе правду говорю!
– Хорошо, – Герман сел в кресло и развернулся к ней. – Говори. Рассказывай, с кем ты встречалась там в школе? Я слушаю.
– Ни с кем!
Он ей показал на выход.
– Правда, ни с кем! – прогремела Шура. – Только ты у меня…
– Я у тебя? – перебил он Шуру. – А ты уверена? Да я с такой жирной, как ты… Сколько ты там наела кг?
– Это неправда! – Шура отказывалась его видеть и слышать таким. – Ты не такой… Ты готовил свидание…
Герман победоносно заулыбался:
– Не для тебя.
– Ты пригласил меня! – хваталась Шура за соломинку.
– И передумал, – он поднялся и поволок ее за дверь. – Пузо наела… Не вытащишь… Все выметайся! – и захлопнул дверь. – Скоро дверь от тебя не придется запирать, сама в дверной проем не поместишься…
Шура стояла и не понимала, как он за один вечер мог стать совсем чужим? А Герман продолжал кричать:
– Я влюблен! Ха-ха! Смеши своих пауков!
Шура дрожала. Она в самом сердце ощущала нож: холодный и острый. «Жирная… Не верю! Это не он!», – Шура едва дошла до коридора, когда в дверь позвонили. Она открыла и удивилась. За ней стояли какие-то девушки. Они тоже не проявили радости. Одна из них сказала:
– Страшила вернулась!
– Я не Страшила! – прокричала Шура и захлопнула перед их носом дверь.
И тут же услышала голос Германа:
– Они ко мне, – он накинул ветровку и выглянул к девочкам – Подождите, я сейчас! – и стал обуваться.
Шура еще не оправилась от разговора с ним. Но она взывала к… своему другу, ведь перед ней стоял ОН:
– Они назвали меня Страшилой, а ты с ними куда-то уходишь?!
– Страшилой? – он хладнокровно рассмеялся. – А в этом что-то есть! И, правда, Страшила, не веришь – посмотри? – он подвел ее к зеркалу, и там Шура увидела свое красное, заплаканное и слегка чумазое лицо.
Герман разглядывал подругу в зеркале.
– К тому же грязнуля! – добавил он.
Шура старалась не обращать внимания и не сдаваться, она преградила ему путь:
– Кто они такие?! Почему ты с ними уходишь?
– Потому что не твоего ума дела. Куда хочу, туда хожу. А ты лучше отмойся. Может, красивее станешь, – Герман ее отодвинул и хлопнул дверью.
– Кто они?! – крикнула она вслед. Но он не ответил. Шура стояла и смотрела в зеркало. Испачкан подбородок. На джинсах пятно от кофе. Она облилась сегодня утром… Фигура вроде нормальная. Почему толстая? Почему он, как девчонки в Валинтоне, считает ее толстой и страшной?.. Он просто ее ненавидит, считает,