Трудно забыть сцену объяснения Александра Сергеевича Зубаткина с безымянным представителем аварийной службы, приехавшей устранять какой-то засор. Даже наше лояльное отношение к обсценной лексике не позволяет передать прямую речь этого безымянного персонажа, в которой среди непрерывных матерных слов Александр Сергеевич вычленил слово «лежачка».
– Вы имеете в виду горизонтальную магистраль? – вежливо поинтересовался Зубаткин.
Но речь сейчас пойдет о другой истории. Однажды в клубе забился унитаз, который, как вы помните, был там в единственном числе. При этом публики в зале было достаточно, а Новак сидел с кем-то за столиком и внимание на все это безобразие не обращал. М. в этот день работал за стойкой и было ему как-то неуютно от того, что единственный туалет в клубе не работает. Не нравилось ему такое положение дел. Помимо репутации заведения, присутствовал опять-таки собственный интерес. Не только посетителям туалет бывает нужен.
– Валера, там туалет сломался, – деликатно напомнил М. Новаку, когда тот подошел за очередным джин-тоником.
– Ну так почини, – Валера выглядел устало и заморачиваться ему явно не хотелось. – Плачу пятьдесят долларов.
Можно теперь сказать, что М. двигала жадность. Можно сказать, что чувство долга. Кто теперь разберет. Я думаю, что ближе всего к истине мы будем, посчитав что верно и то и другое.
Однако надо было чинить. На самом деле это был самый банальный засор. Дело усугублялось тем, что ни вантуза, ни других сантехнических приспособлений в ТАРАКАНЕ, естественно, не было. Кто же мог предположить, что они понадобятся?
Туалет, между тем, представлял собой зрелище достаточно плачевное. Унитаз полон водой до самого верха и даже больше, водой отнюдь не родниковой, мокро как-то и противно. Но удача все-таки улыбнулась сантехнику-дилетанту. Внутри, в не слишком большой кабинке, рядом с дверью обнаружилась чудесная корзина с цветами, и не круглая, а высокая, узкая, прелестной конической формы разве что с таким своеобразным обручем, служащим в качестве опоры. «Итальянская соломка. И маки» – процитировал М. спектакль «Соломенная шляпка», в котором он участвовал много лет в качестве осветителя. Обруч был немедленно и безжалостно отломан…
Что-то первобытно-сексуальное, некая грубая пародия на акт любви видится нам в действе прочистки канализационных систем. Возвратно поступательное движение, хлюпание некоторое, звуки утробные и странные и наконец апофеоз – миг, когда вода прорывает невидимую миру преграду, прорывается туда, в недра этих таинственных и недоступных труб… разрядка. Облегчение. Изнеможение. Заметьте, слово «оргазм» мы не употребили. (П.П. хихикнул. Употребили все-таки).
Так М. честно заработал пятьдесят долларов. Поклонникам