Ведь давно доказано наукой,
Что нельзя близняшек разлучать.
И вообще, представьте на минуту,
Как две пары сумасшедших глаз
Радостным воскресным тёплым утром
Тая от любви глядят на вас.
Как семейным камерным дуэтом,
В тоненьких носочках шерстяных,
Жарят с треском пышные омлеты
И готовят кофе на троих.
Ты глядишь с молчанием английским
И растущим жжением в душе,
Как четыре идентичных сиськи
По квартире ходят в неглиже.
В этих планах, словно в щёлке узкой,
Выгода огромная видна:
Даже тёща, данная в нагрузку,
На близняшек только лишь одна.
«Ты кричала, я молчал…»
Ты кричала, я молчал,
Экономил силы.
Монологом шёл скандал,
Медленно и мило.
Чашку ёбнула об пол,
Вазу на три литра…
Я же худшее из зол,
Что к тебе прилипло!
Прицепилось и впилось,
Заползло на шею…
Возбудить такую злость —
Это я умею.
Извела немало сил
И слегка устала.
Я чайку тебе налил,
Выдал одеяло.
Извинился, похвалил
Внутренность и внешность…
Если злобу возбудил —
Возбужу и нежность.
Злопамятное
Чуйку похерив природную,
Цепкий инстинкт придушив,
Грею тебя, подколодную,
Около самой души.
Грею, лелею и пестую,
Всё выношу, словно тать:
Даже чуму пэмээсную
И лексикон через «мать».
Все выношу подковырочки,
Острые шпильки терплю.
Полнятся свинки-копилочки,
Рублик ложится к рублю.
В ряд наживляются гвоздики,
Зреет в садах виноград,
Шарики катят навозники,
Утяжеляя заряд.
Кликай беду неминучую,
Гирьки грузи на весы,
Выпадет времечко случаю
Белой моей полосы.
Всё будет страшно и взешенно —
Точно рассчитанный ад.
Я терпеливый, конечно, но
Жутко злопамятный гад.
«Не вязаться лучше с ведьмой…»
Не вязаться лучше с ведьмой
В эротических делах,
Тут за поступью победной
Притаиться может крах.
У неё раз в месяц шабаш,
Вечеринки для друзей,
Но попробуй раз хотя бы
Изменить, любимой ей.
Тут такие вступят силы
Ненаучных плоскостей,
Что тебя, изменщик милый,
Превратят в мешок костей.
Разных страшных заклинаний
На земле не перечесть,
Для устройства наказаний
За поруганную честь.
Так вот, парни дорогие,
Нефиг брать с меня пример:
Я