Настроение, абсолютно нулевое на шопинг перед торжественным событием все ее жизни, стало только еще хуже, и Рина наморщившись посмотрела на каталог со свадебными атрибутами.
***
Эми.
– Давай быстро… Уходим… Она или нет… потом разберутся -
Фразы странные, будто эхо, далекое, глухое.
Эми лежала на боку, прижимая руку в огнестрельной ране. Раскаленными иглами жгло все внутренности, а по руке бежала теплая струйка крови.
Как только Ева напугано обернулась и начала падать, Эми пыталась ее схватить, но вместо этого подруга все равно полетела вниз по лестнице и раздался хлопок. Глушитель на пистолете гасит любой громкий выстрел. А ее тело вдруг прошило острой болью. Эми сама пыталась удержаться за перила, но равновесие подводило, и она, заливая кровью ступени, тихо сползала вниз к лежащей без сознания Еве. Вот только от неожиданности они с подругой выронили мобильники прямо в лестничном пролете. Эми тихонько выругалась. Кто знал, что какие-то ублюдки проникнут в дом и будут стрелять! Она собрала все силы. Голова кружилась, а во рту чувствовался металлический привкус. Еще чуть-чуть и она тоже отключиться. Тогда уже точно им никто не поможет.
Это будет конец.
Надо добраться до мобильника! Эми попыталась подняться, но шокирующая боль, заставила ее вновь опуститься на колени. Нет, так точно можно упасть и еще переломать себе все позвонки. На коленках, цепляясь за перила, а другой рукой прикрывая рану на боку, Эми поднималась наверх. Ей казалось, что уже прошло несколько часов, а она смогла проползти всего лишь восемь ступеней. Каждое движение словно раскаленный жезл входил в ребра, вызывая адские мучения.
“Хоть бы не отключиться” – мысленно повторяла себе Эми, моля Бога, чтобы дал ей шанс спасти жизнь подруги. Сколько она сама может продержаться – неизвестно.
Добравшись до телефона, тут же набрала 911 и поставила на громкую связь.
Перед глазами плыли кадры прошлого. Клуб, взбешенный Самир, тонкое платье, которое он сдернул в порыве ярости, а потом их первый секс, Грей, его вожделенные взгляды, поцелуй, случившийся у него в лофте. Все было на столько ярко, до слез болезненно. Разговор двух стриптизёрш, с которыми ей изменил Самир, Керри, ее перекошенное злорадной радостью лицо, Миранда в тюремной форме… Мешались цвета, сюжеты, все становилось то слишком близко: голоса, фразы, то будто где-то далеко-далеко, эхом, которого почти уже и не слышно, исчезало и растворялось в биении собственного сердца. Эми летела в пропасть собственной обиды, горечи и тоски. Почему же она не стала разговаривать с Самиром, почему поехала к Еве вместо того,