Сквозь свои панические крики она не услышала, как где-то рядом прозвучал знакомый голос. Он пытался перебивать ее, но невозможно было остановиться. Она выплескивала все отчаяние, а с ними и последние капли жизни.
Что-то мягкое опустилось на голову, и тьма накрыла ее вновь. Она на миг пропала в небытие, где ее ждал недолгий покой.
***
– Очнись, тварь, – холодные ладони хлопали по ее щекам, словно тяжелые камни. Пленница с трудом разлепила веки, чтобы встретиться взглядом с самодовольной рожей того молодого торговца. Как оказалось, внешность обманчива настолько, что даже она не смогла в ней разобраться. На деле он просто еще один грабитель, вор или наемник – кто угодно из этих мерзких личностей.
Похититель злобно оскалился, плюнул со всей злостью в лицо безвольной женщины. У нее не осталось сил, чтобы хоть как-то отреагировать. Ничего из этого не могло быть реальным. Ее стеклянные глаза смотрели сквозь похитителя.
Ей казалось, что ее затащили в подобие подвала. Сложно было понять в таком состоянии. Все вокруг до сих пор шаталось и расплывалось. Она чувствовала спиной шершавую стену, ее притяжение и сырость. Закрепленный на жерди железный фонарь освещал развалившуюся кладку, столь старую, что та проросла корнями. Как же глубоко под землей она оказалась?
Едва сохраняя сознание, жертва пыталась следить за нависшим над ней человеком. Тот грубо положил ее руку на ближайшие камни, похожие на кирпичи, но от времени потерявшие былую форму. Попытки пленницы хоть как-то двинуться не оправдывались. Ей оставалось лишь смиренно смотреть за действиями лживого кавалера.
Израненная женщина даже не уловила его резких движений. В следующий миг боль новой волной прокатилась по телу: правая рука выгнулась неестественным образом, из нее торчал большой осколок кости. Кровь начала толчками выплескиваться на пол, агония давила с новой силой. Рот обезображен безмолвным криком. Лишь постанывание, жалкое постанывание.
– Теперь тебе весело? Нравится, да? Тупая шлюха.
Ее угнетатель злорадствовал. Едва почувствовав удовольствие от свершенной мести нельзя просто остановиться. Ему было мало страданий невольной обидчицы. Таким людям всегда будет недостаточно извращенной справедливости.
Он злобно глянул на свою уже перебинтованную руку и окровавленными тряпками мотал перед своей жертвой.
– Резать меня удумала напоследок? Вот ведь какая удача, дорогуша, что я оказался действительно особенным.
«Особенным куском дерьма ты оказался». Ей так хотелось сказать все ему в лицо. Умирающей девушке много чего хотелось – кричать, брыкаться. Хотелось вырвать у этого ублюдка кадык зубами, вспороть брюхо. Она жаждала его смерти, мечтала наблюдать в его глазах угасающую мольбу. Но сейчас оставалось только завывать и надеяться, что все скоро закончится. Боль застилала сознание, стремительно покидающее ее тело.
– Зачем… все