Я окаменел. Да, не слабо. Улыбающийся Мартин все еще держал в руках карту; перед ним стоял Бенедикт – очевидно, только что вызванный. На помосте, рядом с троном, отвернувшись от нас, стояла девушка. Мужчины что-то говорили, но слов слышно не было.
Наконец Бенедикт повернулся и, казалось, обратился к девушке. Через некоторое время она, похоже, ответила. Мартин встал слева от нее. Бенедикт, пока она говорила, взошел на помост. Теперь я увидел ее лицо. Разговор продолжался.
– Девица вроде знакомая. – Джерард тоже прошел вперед и теперь стоял со мной.
– Ты мог ее видеть, когда она проезжала мимо, – сказал я. – В день смерти Эрика. Это Дара.
Он судорожно перевел дыхание.
– Дара! Тогда ты…
– Я не врал. Она – настоящая.
– Мартин! – крикнул Рэндом, вставший тем временем справа от меня. – Мартин! Что происходит?
Ответа не было.
– Да он тебя не слышит, – махнул рукой Джерард. – Похоже, эта стена полностью нас отрезала.
Рэндом рванулся вперед, уперся руками в невидимую преграду.
– Давайте все вместе, – сказал он.
Я попробовал еще раз. Джерард тоже всем своим весом обрушился на стену.
Через минуту я бросил бесполезное занятие.
– Без толку. Мы ее не сдвинем.
– Что это за хреновина? – спросил Рэндом. – Что удерживает…
У меня были некоторые подозрения… Подозрения, не более того. И то лишь благодаря déjà vu всего сценария. Хотя сейчас… Сейчас я схватился за ножны, проверяя, на месте ли Грейсвандир.
– На месте.
Ну и как же тогда мог я объяснить, что мой весьма характерный клинок сам по себе, безо всякой поддержки появился в воздухе, сверкнул своим хитроумным орнаментом и чуть коснулся горла Дары?
А никак не мог.
Только слишком уж все это напоминало события той ночи в небесном городе сновидений Тир-на Ног’тхе, чтобы оказаться совпадением. Ловушек тех и помех – темноты, общего смятения, густых теней, собственных моих бурных эмоций – не было. Но все равно сразу же вспомнилась та ночь. Очень похоже.
И все же не точно так же. Бенедикт стоял несколько иначе – чуть дальше, тело согнуто под другим углом. Читать по губам я не мог, так что оставалось только догадываться, задает ли Дара те же странные вопросы; вряд ли. Видимо, в этот раз – если связь вообще была – сцену, такую же, и все же другую, исказило воздействие Тир-на Ног’тха на мой разум.
– Корвин, – сказал Рэндом. – Это же вроде Грейсвандир там болтается?
– Болтается, говоришь? – изумился я. – Но нетрудно заметить, что мой клинок со мной.
– Другого такого быть не может… или может? А ты-то сам понимаешь, что тут происходит?
– Вроде бы да, – ответил я. – В любом случае мне этого не остановить.
Шпага