– Есть хранительница Востока далеко отсюда чаща опасная со злыми каменными големами, защищающие край голубого нектара. С ним можно любое целебное заклинание сотворить, душу в мёртвого вернуть, да и другие таинства свершить. Но это опасный путь, Лю Ма, одному крайне сложно пройти…
– Но я должна! Я должна спасти его.
– Ах, моя хранительница, – качала небольшой головкой лекарка, хваталась за тоненькие волосики, похожие на золотые нитки. – Замылило ваше нутро встреча с этим несчастным лисом. И на смерть вы не сможете его отправить.
– Не могу, – молвила лиса, смотрела на истинного и опускала мордочку. – Не знаю, почему, но я должна это сделать. Присмотри за лисом, милая лекарка. Я скоро вернусь, – и обернулась в ястреба лиса, вылетела из своего жилища и улетела.
– Ах, ласковая хранительница, боюсь я за тебя и за этого лиса. Чувствую, под его личиной другой скрывается. Не обожгись же, Лю Ма, о любовь и милосердие, – звенели крылышки стрекозьи, взмывали пышные ресницы лекарки, да ручки по шерсти таинственного зверя прошлись, теребя грубую, мужскую.
.
.
Кровь застыла в ноздря тёмного огромного лиса, лишь кончик хвоста, которого был белым, да и то кровавым. Тело его дымилось, было скованно чем-то горячим, пробирающим всё основание. Он давно был в сознании, но сил открыть глаза не было, чувств не было, только ощущения мягкой нагретой земли, длинного тела и чего-то необычного в области копчика. Постепенно приходил в себя лис, начинал распознавать голоса, но жуткая боль по всему туловищу не давала никакого покоя.
Больно. Больно.
Зияют шесть ран; а руки и ноги переломаны. Он бессилен, уничтожен и сломан одновременно – и морально, и физически.
– Господи, прошу тебя… Сделай так, чтобы я мог сидеть на коне. Господи, – молил он бога, боялся незнакомого узкого места, проявляющийся сырой запах и зловоние трав.
Боялся он увидеть клетку и земельную яму, в которую легко могли его закинуть вместе с остальными несчастными. Прекрасное было времечко! Душили воспоминания лиса, тосковал и метался в жуткой агонии. И чудился ему строгий стрекочущий голос невиданного доселе образа девы, на голове которой сетчатый зелёный чепчик, а на лице – раскосые узкие глаза, тоненький нос – весь образ завершал острый строгие подбородок:
– Ну, будь же мужчиной, неизвестный лис. Больно тебе? Не больше нашей хранительнице. Её раны дольше твоих будут излечиваться, голубой нектар ей не поможет. Так что не скули, – и щёлкнула она по носу ему. Хотел разозлиться, закричать, но лишь громче заскулил. – Тихо ты! – прикрикнула она, схватив за пасть и повернув её в сторону круглого угла, к которому прижалась красная обессиленная лисица, частично ободранная.
Красивая Лю Ма была избита големами и живыми сорняками, питающиеся паразитическим способом голубым нектаром. Никто не щадил лисицу, хотел убить, вот и билась она, срубала стебли, скребла по