– Дитти, погонщик слонов, разрешил мне выбрать для нее имя, – пояснила она. – Я решила назвать ее Примой, что по-латыни означает «первая», потому что это первый слоненок, чьи роды я увидела. А теперь я называю ее Притти. Правда, она хорошенькая?
Посмотрев в добрые, доверчивые глаза животного, я почувствовала странный укол ревности.
– Да, очень славная.
К нам подошел сухопарый старик-индус с орехово-коричневой кожей.
– Дитти, моя подопечная хорошо себя ведет?
– Да, ваше королевское высочество, и все же она будет рада вернуться домой.
– Мы тоже, – заметила Индира.
Пожилой погонщик уважительно наклонил голову, и мы вышли из загона. Я впервые наблюдала, что к моей подруге относятся как к принцессе. На меня нахлынуло отчаяние. Девочка, с которой я болтала, играла и смеялась, как с сестрой, принадлежит к совершенно иному кругу и скоро вернется в свой далекий мир.
Я быстро заморгала, чтобы удержать закипающие в глазах слезы. Индира стала центром моей вселенной, а я впервые осознала, что не являюсь центром ее мира. Эти несколько недель я была для нее всего лишь развлечением. Она улетит, словно бабочка, порхающая с цветка на цветок.
Я старалась не расстраиваться и быть благодарной судьбе за время, проведенное вместе. В детские годы мама часто укоряла меня во внезапных приступах меланхолии, говоря, что я могу почувствовать себя несчастной из-за любой мелочи.
– Ты владеешь даром счастья, однако легко впадаешь в отчаяние, – говорила она.
– Пойдем скорее, я тебя еще кое с кем познакомлю, – сказала Индира.
Я с трудом отогнала грустные воспоминания и улыбнулась:
– Что на этот раз: животное, камень или человек?
Мы часто играли в такую игру, и подруга улыбнулась в ответ:
– Конечно, человек. Я познакомлю тебя с мамой.
При этих словах мое сердце забилось быстрее. Еще в Джайпуре я много слышала о прекрасной Айеше, махарани Куч-Бихара. Джамира и ее мать язвительно замечали, что та считает себя выше других только потому, что встречалась в Букингемском дворце с самой королевой Викторией, императрицей Индии.
– В Европе она говорит по-английски и носит западную одежду! – восклицала мать Джамиры. – Но одежда от французских дизайнеров и драгоценности, которыми осыпает ее муж, не делают ее лучшей индийской женой!
Я понимала, откуда взялась такая неприязнь. Несколько дней назад отец Джамиры побывал на неофициальном приеме у махараджи Куч-Бихара и по возвращении домой объявил, что в жизни не видел такой красавицы, как тамошняя махарани.
Женскую зависть вызывают чаще всего не ум, положение в обществе или количество драгоценностей в сейфе. Нет, больше всего женщины завидуют способности очаровывать мужчин.
– Мам, ты где? – крикнула Индира, когда мы вошли на женскую половину.
– Здесь, доченька, – ответил ласковый голос.
Индира