– А знаешь моя мать старше тебя всего на два года
– Да ладно?
– Она родила меня в шестнадцать лет, сейчас сильно бухает.
Дождик вновь начал капать.
Пошли в кинотеатр посмотрели афиши, сеансов на сегодня больше нет, дождь прошел, сели у памятника Тургеневу в образе громилы здоровяка, она рассказывает про подруг
–Дашка, всегда выбирает ненормальных, безработных, неудачников, нытиков, – слушаю и думаю про себя.
К памятнику подходят люди – это они на нас приходят посмотреть – она прижимается ко мне.
-Светка, борется с лишним весом пьет слабительное, она худенькая, говорит -Сонька, давай со мной.
-Меерзка… поедем домой?
-Неет, это далеко сильно
-А к тебе?
-У меня там все плохо
-Мне все равно, я многое повидал
-Ну поехали
Идем от метро, через дворы, вокруг совсем безлюдно и тихо.
– Какой тихий район
– На самом деле нет
– Разве что то происходит сейчас? Может я просто не вижу?
Она усмехнулась…
Поднялись по лестнице, она меня предупредила чтоб я не пугался, вошли в квартиру внутри все старое и серо зеленое.
Идем в ванную. Трещины на дне желтой ванны сливались в один узор и напоминали скелет огромной хищной птицы, она легла на неё прямо в одежде, лег и я.
Вода поднималась выше, и выше, и выше, и тут случилось такое что остается с тобой навсегда как один из моментов которые вспоминаешь всю жизнь, она взяла мою ногу освободила от белоснежного, пусть и с пятнышками, носка помассировала ступню и начала облизывать пальцы, вместе и по отдельности она заглатывала и сосала их, было удивительно и приятно, редкое удовольствие и неожиданное наслаждение, провалялись так около часа.
Вышли мокрые и разнеженные, проходя по коридору за одной из дверей услышал то крик то бормотание, зашли в ее комнату
– Это она со мной так разговаривает
В коридоре раздавался приглушонный мат, это была ее мать.
– Это она вообще с кем то разговаривает сейчас? Может просто гонит
– Да!, – Соня начала злится, – и так всегда! Я убью её! Подожгу комнату однажды, чувствуешь воняет гарью, никто ничего не заподозрит, все знают что она пьет, и курит в комнате… идем в магазин.
По дороге она все же смягчилась.
– Это, про мать, я несерьезно.
– Я знаю,– и легонько дотронулся до неё.
В магазине спросил – жидкость для розжига есть?
Пьем и валяемся на надувной кровати (сопьется ли она так же как её мать, не знаю, нет наверно), трогаю ее живот.
-Зачем ты трогаешь мой живот?
-Просто.., – многозначительное молчание, на самом деле мне любопытно, сам я худой а он такой кругленький, теплый, гладкий, дружелюбный.
Щекочу её она смеется до слез, извивается, дергается и нечаянно как то так вышло что-то толкнула ногою и разбила окно, осколки испортили кровать она медленно сдувается, мы трахаемся, опять я не кончил.
На