Я тоже чувствовала себя не в своей тарелке, если так можно было выразиться, потому что устала до чёртиков. У меня вообще не было желание сегодня ещё куда-то идти. А ещё меньше было желания устраивать какие-либо споры и доказывать свою точку зрения. Но я знала, что если предложу всем прямо сейчас расположиться на ночлег, чтобы отложить все дальнейшие поиски до завтрашнего дня, то окончательно настрою народ против себя. Поэтому я просто заставила себя подняться на ноги и сказала:
– Надеюсь, никто не против, если я ненадолго всех покину и пойду немного огляжусь?
– Да, откладывать не стоит, потому что скоро стемнеет, – поднялся со своего места Виктор. – Если через час мы не вернёмся, – обратился он затем к ребятам, – устанавливайте палатки и ложитесь спать.
– А если с вами что-то случится? – с тревогой поинтересовался Илья. – Я считаю нам не нужно разделяться. Сейчас мы всё уберём и пойдём все вместе.
– Нет! – остановил его Виктор. – Это ознакомительная вылазка. Мы только осмотримся, чтобы узнать, если ли поблизости то, что может представлять интерес, но исследовать ничего не будем. Если мы что-то увидим, то вернёмся и сообщим вам, чтобы пойти туда всем вместе. А если ближайший час ничего не найдём, то всё равно вернёмся сюда, потому что продолжать поиски ночью глупо и опасно.
– Глупо и опасно вообще идти туда, не знаю куда, особенно когда кто-то уже поплатился за такую неосмотрительность своей жизнью, – ехидно произнёс Мак, и я еле сдержалась, чтобы не врезать ему.
Вечно он во всё лез! Остальные ребята, даже если и были чем-то недовольны, не показывали этого. И такой расклад меня вполне устраивал, поскольку рассчитывать на безоговорочный энтузиазм с их стороны мне не приходилось. Но Мак – совершенно другое дело. У него – что на уме, то и на языке. И беда состояла в том, что все слушали его больше, чем меня. И мне приходилось постоянно быть начеку, ожидая, что в любой, даже самый неподходящий момент, послушав разговоры Мака, все передумают и уйдут, оставив здесь меня одну исполнять свой журналистский долг. И эта перспектива страшила меня больше всего. Даже больше увольнения с работы и последующего судебного иска. И лишь мысль о том, что ни один настоящий альпинист не бросит своего товарища в беде, придавала мне сил. А в том, что Виктор, Илья, Клара и даже Мак были настоящими альпинистами, для которых товарищество и взаимовыручка не были пустым звуком, я нисколько не сомневалась. Наверное, поэтому я и позволяла себе наглость скрывать от них истинную цель нашей экспедиции и манипулировать их товарищескими чувствами.
Боже, во что я превратилась?
– Полагаю, план дельнейших действий всем понятен, – между тем произнёс Виктор, чтобы пресечь новые споры. – За старшего остаётся Илья, – добавил он, строго поглядев на всех.
Затем мы с Виктором взяли дополнительные фонарики и бутылки с водой, после чего двинулись дальше на северо-восток, оставив Мака, Илья и Клару сидеть у костра в полном молчании.