– Ага, и поэтому тебе все можно?
– Ха! А кто мне запретит? Я единственная дочь короля!
– И чего ты тогда жалуешься? Лучше уж быть принцессой…
Рога не успел договорить, громкий хохот Ники прервал его на полуслове. От такой реакции сестры мальчик поник еще сильнее. Зира с пониманием посмотрела на него. Конечно, в его словах была своя правда. На принцев в Дракардии возлагались особые надежды, соответствие которым было основой их выживания. А вот принцессам было куда проще, по крайней мере до тех пор пока они не достигали брачного возраста. Точнее сказать «детородного»?
– Все, довольно ссор! ― Зира встала и направилась к трюмо.
– А мы и не ссоримся, ― быстро ответила Ника, чем заслужила взгляды полные сомнений от служанки и собственного брата.
– Нам пора собираться, будь вы хоть принцессой или принцем, опаздывать ― дурной тон. Особенно, когда вас ждут.
– Мы не можем опоздать на трапезу. Никто не начнет есть, пока мы не придем, ― возразила принцесса.
– Тем более! Другие дети будут сидеть и смотреть на еду голодными глазами, пока вы не придете, разве это хорошо? ― Рога улыбнулся, но тут же поспешил спрятать свое довольство, кажется, я догадываюсь, чье измученное лицо он представил в этот момент, ― И тем более еда за это время остынет независимо от того, какое высокое положение вы оба занимаете.
Ника нехотя спустилась на пол и неохотно заковыляла к трюмо. Я с грустью посмотрела на Зиру, которая принялась мастерить высокую прическу для маленькой принцессы. Теперь понятно, откуда у нее этот навык. Волосы Ники были куда непослушнее моих, и, видимо, годы тренировок сделали Зиру мастером, а Нику привели к решению полностью отказаться от каких-либо причесок, отдав свое предпочтение распущенным волосам. Мне всегда казалось, что это своего рода символ ее свободы, в отличие от всех этих тугих пучков остальных драконш, ее волосы всегда свободно развивались огненными лепестками, обрамляя плечи и прикрывая спину принцессы.
Зира перевела взгляд к окну, проскользив по мне. Я помахала ей рукой в сотый раз, но это было бесполезно. Зира полностью проживала этот момент, привлечь ее внимание здесь было невозможно. И хотя во мне теплилась надежда, единственное, что всегда оставалось, только дождаться окончания короткой сцены, чтобы вновь оказаться вместе с ней в черной дыре Междумирья. Самое страшное во всем этом была даже не мрачная тюрьма, а осознание того, что мало-помалу, хочу я того или нет, я поглощала ядро, а, возможно, и душу той, которая, спасая меня, отдала собственную жизнь.
Я вздохнула, сколько бы я себя не корила, ситуация не менялась. Я чувствовала, что должна была что-то сделать, попытаться вернуть Зиру к жизни, но жестокий внутренний голос без всяких сожалений: «Смерть не победить».
Я перевела взгляд от Зиры, которая в этом воспоминании все еще была полна жизни. Она суетливо продолжала наряжать свою маленькую принцессу, поглощенная заботами и даже растворившись в них. Рога смиренно ждал, рассматривая