Внезапно он проснулся и первое время не мог понять, где находится. Повернув голову, он увидел Лену и улыбнулся, она выглядела спокойной и безмятежной. Ее грудь медленно вздымалась и опускалась от ровного дыхания, одна нога была обнажена. От одного лишь вида Диме нестерпимо захотелось прикоснуться, снова раствориться в ней. Но вибрация его телефона заставила отвлечься от мыслей о том, какие части тела Лены скрывает это ткань, которой она укрывалась.
На экране мобильного высвечивалось фото его жены, казалось только сейчас он вспомнил о ней. Немного подумав, Дима отключил телефон, сейчас ему нечего было ей сказать. Он снова повернулся к Лене, звонок не разбудил ее, она все так же крепко спала, и во сне была еще прекраснее.
Теперь и до его сознания дошло, что он натворил. Изменил жене, как он мог такое допустить? Это было как наваждение, но он не мог оправдать свой поступок минутной слабостью. Нет, это было его решение, и он видел, как этого желала Лена. Он быстро оделся, еще раз посмотрел на спящую Лену и поцеловал ее в плечо. Он понимал, что поступает, как трус, уходя по-английски, но так было лучше для них обоих.
Лена проснулась в хорошем настроении, она открыла глаза и увидела, как птицы за окном купаются в солнечном свете. Она потянулась в постели, ощущая напряженные мышцы внизу живота, и повернув голову, улыбка постепенно исчезла с ее лица. Она села, обведя взглядом комнату, и поняла, что Дима ушел. Немного огорчившись, Лена погрустила минуты две, а потом вновь ее лицо озарила улыбка, радуясь хорошему солнечному дню. Она заметила на подушке записку, оставленную Димой, и прочитав ее за завтраком, прокомментировала его послание бесстрастной усмешкой.
Лена, спасибо за незабываемую ночь! Но то, что было между нами – ошибка. И я не зря упомянул слово незабываемая, я всегда буду помнить этот момент. Та страсть, что охватила нас недопустима. Для нас обоих будет лучше, если какое-то время мы не будем видеться. Прости! Д.
Конечно, Лена и не ждала большего от прошлой ночи. Но все-равно, вопреки ее желанию, самые красочные эпизоды их соития всколыхнули память: как он ласкал ее, как нежно целовал, как тихо и соблазнительно медленно шептал ее имя. Но теперь надо было выбросить