Некоторые злые языки, разные журналисты из желтой прессы стали писать, что в мэрии практикуют охоту на ведьм, увольнения сотрудников и произвол начальства,
что совсем не соответствует нашей прекрасной действительности.
10 июля … года. Евтюхин выписался из больницы с окончательным диагнозом: « шизофреническая психопатия и гипертонический криз». Ни слова не было сказано об ошибочном предварительном диагнозе, будто кто-то ему выламывал руку и т.д.
11 июля … года. Евтюхин попытался подать заявление в суд, не понимая всей нелепости своего поступка. Как откомментировал это его бывший начальник: « Чего
он там заявления свои подает этой Фемиде? У нее всегда глаза завязаны»
13 июля … года. Вечером на Евтюхина напали совершенно случайно трое хулиганов, стоявшие возле его дома более трех часов. Увидев его, они сразу стали требовать денег на пиво. После короткой драки Евтюхина увезла скорая в травмологическое отделение больницы. Ряд безответственных и лживых журналистов из желтой прессы начал писать
потом, что драка и нападение на Евтюхина были подстроены его бывшим начальником, что совсем не соответствует нашей прекрасной действительности. Подобные высказывания и разные провокационные статьи некоторых журналистов
из желтой прессы только льют грязь на чистое лицо нашего мэра…»
–Как, как?– перебил снова я Игната,– «льют грязь на чистое лицо»?
–Да,– ответил, смеясь, Игнат,– продолжая читать:
–«льют грязь на чистое лицо нашего мэра, искажая наше демократическое время и нашу веселую, счастливую жизнь в городе. Далее хроника описываемых событий прекращена, так как Евтюхин давно уволен с должности госслужащего и дальнейшая его судьба никому неизвестна…»
После прочтения документа оба собутыльника сидели минут пять молча, чему я был несказанно рад.
–Батарейки, мешки для мусора, платки, носки, лейкопластырь, чулки…
–И прочая ерунда!– перебил очередную вопящую торговку с сумкой Игнат, глядя ей вслед.– А ты чего говорил нам о мертвых ранее?
–Я хотел сказать, что, может, многие из нас мертвецы, а выглядят, как живые…
–Чего?!
–Конечно, сие вам не понять,– заключил я, продолжая развивать свою философскую мысль,– но постарайтесь хоть на минуту раз в жизни вдуматься в то, что вам говорят…
–А попонятней нельзя?
–Нет, попонятней не объяснишь разные сложные философские категории и мысли, – ответил я.– Мне знаете, конечно, хотелось бы посидеть в тишине, не говоря с вами, но вы спрашиваете, поэтому я вынужден объяснить…
–А одолжения нам делать не надо,– обиженно молвил Федя.
–Да, чего ты так свысока с нами?– удивился Игнат.
–Хорошо, я продолжаю… Если меня сложно понять, есть наше доходчивое для всех телевидение с его информационным официозом, рекламным мусором, пошлыми юмористическими