Заключение – традиционный отзыв об очередном кинофильме.
«За Советскую Родину», режиссёры братья Музыкант.
Великолепная тема фильма о беспримерном походе Антикайнена в тыл белофиннов настолько обеднена молодыми, но уже безнадёжными режиссёрами, что становится в разряд витринной бутафории. Жаль, очень жаль испорченный увлекательный материал фильма.
Ожидаю новую интересную работу Михаила Ромма «Ленин в Октябре». Многообещающая вещь.
Привет от наших.
19 письмо от 28 ноября 1937 года
Вернулся из Москвы. Она шумит ещё больше. Я не люблю этот город, успешно потерявший своё старое дрянное лицо, но не успевший ещё создать нового. Наш тихонький город милее моему сердцу, если позволительно выразиться столь банально. К сожалению, очень скоро придётся его покинуть ради неизвестных и уже нелюбимых мест работы, примерно месяца через три. Впрочем, расставание не будет сопровождаться сентиментальными эффектами бенгальского характера, т.к. я поклоняюсь великому богу целесообразности, а он не любит подобных фокусов.
Не суди, я всегда кому-нибудь поклоняюсь. Этот большой недостаток, пожалуй, мне можно будет простить, потому что мои боги не допускают фанатизма. Фанатизм же я рассматриваю как величайшее преступление рода человеческого. Его нельзя оправдать подобно другим порокам. Лицемерие – сияющая добродетель рядом с фанатизмом. Просьба не путать фанатизм с энтузиазмом. Некоторые путают эти далёкие друг от друга понятия.
В Москве слушал симфонический концерт, посвящённый советскому композитору Прокофьеву: Четвёртая симфония, Второй скрипичный концерт и Вторая сюита из балета «Ромео и Джульетта».
Этот оркестр не умрёт: остроумно оркестрованные, умные вещи его доставляют большое удовольствие слушателям. Дирижировал сам Тонкий, вертлявый, лысеющий мужчина за 40. Дирижировал смешно. Впрочем, за музыкой не видна его нелепость.
В другой раз слушал «Чио-Чио-Сан» в филиале Большого. Я не буду распространятся об этой известной и, я полагаю, в своё время восхитившей тебя опере. Хочется отметить лишь исполнение заглавной роли. Артистка, фамилию которой я забыл, столь тепло и лирично подала образ Баттерфляй, что я был изумлён глубиной трактовки музыки Пуччини. До этого неоднократно я слушал арии Чио-Чио-Сан, был неоднократно удовлетворён исполнением. А теперь чувствую: не так – нужно лучше. Должно лучше.
В филиале Большого познакомился с женщиной. Обыкновенная женщина. Служит. Так как муж в этот день работал ночью, пригласила зайти выпить чаю. Предупредила: остаться можно только до 5 часов