– А что еще я могу делать в собственной комнате в такую рань?.. – простонала я в подушку. Кажется, только-только глаза закрыла…
Из коридора донесся смех. Папа.
– Посмотри на часы, дочь, и скажи, что я разбудил тебя рано.
Сев, я растерянно воззрилась на круг солнечных часов. Уже… давно перевалило за полдень?.. У меня же встреча на носу!.. Быстро скатившись с постели, я ворвалась в ванную, на ходу выпрыгивая из ночнушки, умылась и заметалась по комнате в поисках одежды. Так, последние штаны – в крови, а в юбке по лесу далеко не уйдешь, а придется… А рубаха где чистая, хоть одна?.. Я захлопала дверцами шкафов и загремела ящиками. А еще я со вчерашнего вечера ничего не ела, но где-то яблоки оставались…
Отец, с подозрением прислушивавшийся к грохоту, поинтересовался:
– Лекс, ты встала? К тебе можно зайти?
Не найдя ничего чистого, кроме праздничного, я быстро застегнула рубаху и затянула шнуровку зеленого платья, заодно закатав рукава и заправив длинный подол за пояс. Вернусь – займусь одеждой…
– Извини, пап, я… еще не готова!.. – а расчешусь по дороге…
Отец же, подметив в моем голосе нервные нотки, вошел без предупреждения, застав меня на подоконнике.
– Что это значит? – нахмурился он.
– Я убегаю, у меня дела, – и торопливо послала ему воздушный поцелуй, – потом поговорим!
– А ну вернись!.. – начал он, метнувшись к окну, но поздно.
Уцепившись за плющ, я быстро сползла со второго этажа вниз, перебежала через дорогу и скрылась в лесу.
– Маленький сорванец!.. – донесся до меня рассерженный вопль отца. – Эх, Лекс, Лекс…
Да, я такая, и ничего не могу с собой поделать. Сколько себя помню, постоянно где-то бегаю, теряюсь, пропадаю… Да еще и живность разную домой тащу – от полевок и сороконожек до воронов и волчат. И дня не могу просидеть в четырех стенах – без леса мне душно и тоскливо.
Зазевавшись, я едва не споткнулась о древесный корень. Терпеть не могу опаздывать! И время, как назло, бежит на редкость быстро… Я свернула с тропинки, поднырнула под низкими ветвями и поспешила напрямик, через лес. Еще десять шагов – и я выйду к холму… А вот и наш любимый Дуб-прародитель. А вот и он…
Я остановилась, переводя дух. И как сильно он изменился, хотя прошло всего три года!.. Под низкими ветвями сидел, ссутулившись, опершись локтями о колени и лениво жуя сорванную травинку, темноволосый парень. Я помнила его задорным и смеющимся, и откуда только взялись этот отстраненный холодный прищур, эта хмурая складка на переносице?..
Улыбнувшись, я обошла холм с подветренной стороны, взобралась по склону, подкралась к сидящему со спины и закрыла ладонями его глаза.
– Лекс? – он легко развел мои руки, встал и обернулся.
Так, теперь мне еще и голову нужно задирать, чтобы посмотреть в его лицо… И в зеленовато-карих глазах потух прежний шаловливый огонек, и они смотрели прямо и серьезно.
– Что