– Ну вот, здорово…
– А что ж ты не спрашиваешь, что у меня? – Валя кокетливо глянула на собеседника.
– А зачем? Я разузнал о тебе все минут за двадцать… Конечно, после того, как ты вломилась в мой номер.
– Главное, я «вломилась»!.. Хотя да, в нашем «огромном» Камышинске все всё обо всех знают.
– Ты, думаю, преувеличиваешь. Не все, не всё… Но ты-то личность знаменитая. Хозяйка оздоровительного комплекса, налоговая на руках носит, пожарные боготворят, в отеле носка грязного не найти!..
Валя смущенно хихикнула. Сашке всегда как-то удавалось говорить вроде серьезные вещи, но так, что выглядело это изощренным издевательством.
«Мама, – как-то заметила Катюшка, – надо говорить не «издевательство», а «троллинг». Вроде то же самое, но всяким там бабушкам непонятно…»
– Сашка, ну хватит меня троллить!
Александр рассмеялся:
– Ого, какие ты слова знаешь…
– Обычные, – Валя пожала плечами. – Надо же с девчонками общий язык искать.
– Какие они у тебя? Говорят, красавицы?
– Конечно, красавицы. Самые лучшие, самые умные… Глаз не отвести. Кирочка спокойная, учится в университете… Катюша в этом году поступать будет.
– Умницы… Хотя чему я удивляюсь? Твои дочери…
Валя с подозрением глянула на Александра. Но он был необыкновенно серьезен. Куда серьезнее, чем можно было бы ожидать во время такой болтовни ни о чем.
– Но ты счастлива, Валь?
– Не знаю, – его собеседница пожала плечами. – Мне как-то… не приходится об этом задумываться. Работы так много, что иногда я вообще ни о чем не могу думать, только бы до дому добраться и упасть в кровать…
– А Игорь?
– Ну что ты дурацкие вопросы задаешь, Саш! Уже ж наверняка знаешь, что он в Африку завербовался. Что должен был вернуться давным-давно! И что о нем уже больше трех лет ни слуху ни духу.
– Говорят, конечно. Но я думал, что это вранье сплошное. Бабские сплетни.
– Нет, – настроение Вали отчего-то стало быстро портиться, – это все чистая правда. Его денег на ремонт хватило… И то далеко не на все. И было это уже почти пять лет назад. Так что тут ни слова вранья…
– Прости. Я не хотел тебе больно делать.
– Ничего. Уже даже не больно. Знаешь, я давно уже чувствую, что теперь как-то попроще… Сама решила, сама сделала. Получилось хорошо – и отлично. Получилось плохо – сама виновата. Как-то легче выходит жить с собой в ладу. Знаешь, мне кажется, что я вообще все-все могу сама…
«Вот черт! И эта туда же! Сейчас еще скажет, что мужчины ей вовсе противны…»
И тут на помощь Александру пришла давняя-предавняя песенка. Музыка все время играла, но еле слышно. Но сейчас проникновенный голос Антонио Бочелли в тишине полупустого зала зазвучал так нежно…
– Валь, а давай потанцуем?
Собеседница Александра улыбнулась светло и нежно.
– Давай, Саш… Я сто лет не танцевала… И вот это точно я сама